— Сейчас ты сдохнешь. — Сказал он тихо. — Знаешь, почему? Знаешь, почему сдохнешь? — Голос у Воронова звучал неровно. Эдик видел, как дергается пистолетное дуло. — Знаешь?..
Зам начальника туапсинского угро придавил ствол к щеке Эдика и тут же нажал курок. Кровь брызнула на его брюки.
— Одно ухо. — Сказал Воронов. — Сейчас будет второе.
Эдик тяжело моргнул. Он не сводил глаз с дула. Зам начальника угро придавил дуло к другой его щеке. Еще один выстрел. Эдик уронил голову. Воронов сунул пистолет ему между ног. И только тут понял, что враг его не дышит. Он остановился. Прислушался… Эдик не дышал. Он был мертв.
Воронов поднялся с земли. Это была страшная минута. Месть позади, и впереди больше ничего нет. Воронов шел, не замечая никого вокруг. Ему казалось, что он движется в пустоте.
Не понимая ничего, будто пьяный или обкуренный, он поднялся на второй этаж — в ту самую квартиру, в ту самую комнату. Здесь ходили какие-то люди. Труп еще не унесли. Воронов в недоумении смотрел вокруг. Потом заорал:
— Вышли все!.. Все вышли!
Комната опустела. Сотрудникам не хотелось попадать под горячую руку начальника. Это его девушка — кто-то сказал кому-то, и Воронов услышал эти слова из-за спины.
Когда дверь, тихо хлопнув, закрылась, Воронов сделал шаг к кровати, на которой неподвижно, словно каменное изваяние, лежала мертвая Лена. Рукоятка ножа все еще торчала из груди. Ноги согнулись и Воронов упал на пол. Что-то стукнуло, и он понял, что до сих пор держит пистолет в руке. Он сунул его в карман.
Потом стоял и долго, не отрываясь, смотрел. Игорю хотелось просить прощения, но у кого теперь просить? Да и поздно уже. Все поздно. Лена, закрыв глаза, лежала перед ним на кровати. В комнате царил полумрак, и мертвенная бледность лица пропадала. Словно бы далекое прошлое выступило из темноты. Игорь не мог избавиться от ощущения, что он у себя дома, в спальне. Лена спит, и он стоит перед ней на коленях. Лицо ее в темноте казалось снова прекрасным — таким же, как и два года назад, когда Игорь впервые увидел ее. Ничего не произошло, вообще ничего. Лена спит и сейчас проснется…
Всю свою взрослую жизнь он — Игорь Воронов кого-то играл. Всю эту жизнь Игорь показывал окружающим маску человека холодного и жестокого. Он боялся, что другие увидят спрятанное под маской лицо. И Лена была единственным существом в мире, кому он мог это лицо приоткрыть — пусть хотя бы краешком. Только Лене он мог доверять, и только ее одну он мог не бояться.
Игорь опустил голову и ткнулся лицом в мягкое холодное одеяло.
…Оперативник, который открыл дверь спустя несколько минут, увидел своего начальника в такой странной, нелепой позе и услышал негромкие, чисто детские, всхлипы. Он приостановился. Всхлипы затихли. Больше не было уже никаких звуков. Все умерло. Комната. Стены. Кровать. Все растворилось в сгустившемся ночном полумраке. И только призрачная, холодная луна за окном смотрела в эту пустую комнату. А внизу, на горизонте, выше подоконника, таяли неподвижные черные силуэты далеких кавказских гор.
Туапсе — Индюк — Итобикок — Вон — Торонто,
1991, 1996, 2001–2002 гг…
