Игроки и любовники. Книга 2 - [37]

хочешь.

— Если бы речь шла о том, чего хочу я, то мы давно были бы где-нибудь в постели и трахались до потери…

— Не выйдет.

Он улыбнулся, ему было приятно с ней, а еще приятней думать, что, как он был уверен, последует потом. Он вскинул руки в шутливом отчаянии.

— Я не спорю!

Она рассмеялась, впервые за много недель почувствовав себя счастливой.

— И правильно делаешь!

Хохоча, они свалились на заднее сиденье лимузина Эла.

— Так что она сказала? — снова спросила Даллас.

— Она сказала: „Мистер Кинг, вы самый невоспитанный человек, с кем мне приходилось встречаться". Затем ее глаза наполнились слезами, поэтому я сказал: „Дорогая, голова разламывается. Ну что я могу сделать?" И тогда она сказала: „Ты можешь остаться, хрен моржовый!" Я чуть на нее не свалился. Дорис Эндрюз и такие выражения. Ужасно!

Даллас засмеялась.

— Я тебе и кое-что похуже могу рассказать про мисс Эндрюз.

— Да? Так расскажи.

— Не могу. — Она показала на ведущего машину Люка. — Секрет. — Она чувствовала себя легко, впервые в жизни почти что беззаботно.

— Куда сначала? — спросил Эл.

— Ты обещал пляж.

— Ты слышал, Люк, что велела дама? На пляж.

— А как насчет Линды и Пола?

— Я договорился с ними встретиться через час в ресторане „У Пипа". Пол хочет что-то еще уточнить со стариком Марголисом. Ты же знаешь Пола — на первом месте всегда дела.

— Мне не удалось поговорить с Линдой. Старалась улизнуть, пока Арон меня не перехватил. У них с Полом все наладилось?

— Не спрашивал.

— Заботливый же ты.

— У меня одна забота — остаться с тобой наедине. Так или иначе, Пол мне соврал. Он мне сказал, что звонил тебе. Какого хрена он со мной такие игры затеял?

— Может, ему казалось, что он делает как лучше.

— Я сам знаю, что и когда мне лучше. — Он взял ее за руку. Когда в последний раз он держал девушку за руку? Когда в последний раз он вообще разговаривал с девушкой? И надо же, он получал огромное удовольствие от ее общества.

— Как насчет музыки? — спросил Эл. — Кого бы ты хотела послушать?

— Бобби Уомэка, — ответила Даллас.

— Бобби Уомэка! Как насчет Эла Кинга?

— Бобби Уомэка, пожалуйста. Или Рода Стюарта. Или Дэвида Раффина. Или…

Он заставил ее замолчать поцелуем. Зарылся руками в гриву ее волос. Держал ее так, что она не могла пошевелиться.

Он не мог припомнить, когда в последний раз целовал женщину. Он — Эл Кинг. Всякие там предварительные манипуляции — не для него. Для него так: или раздевайся, или убирайся.

Целовать Даллас было куда приятнее, чем трахать всех этих тупых телок.

Он исследовал ее рот языком. Господи, да он уже позабыл, как это здорово — целоваться.

Сначала она отвечала на его поцелуй, но потом оттолкнула его.

— Хочу тебя, — пробормотал он. — Я хочу тебя…

Она откинулась на сиденье.

— Нет, — отрезала она.

Он потянулся к ее потрясающей груди. Он видел сквозь тонкую материю, что соски ее затвердели.

Она оттолкнула его руку.

— Забудь! — резко бросила она.

— Что случилось? — удивился он.

— Мне что, назвать причину, почему я тебя не хочу? Или это ритуал такой, по дороге на пляж обязательно трахнуться с великим Элом Кингом?

— Мне казалось, ты чувствуешь то же самое.

— Ты ошибся.

Несколько минут они сидели молча, а потом Эл спросил:

— Люк, у нас есть записи Уомэка?

Люк молча вставил в магнитофон кассету „Мой дом там, где мое сердце", и сексуальный голос Бобби Уомэка запел серенаду „Когда же?".

— Довольна? — спросил Эл.

— Замечательно, — ответила Даллас.

Он снова взял ее за руку, и они молча слушали музыку, доносившуюся к ним из четырех динамиков.

Недалеко от поворота на побережье Эл заметил забегаловку.

— Сосисочное время?

— Это же у нас в программе, — заметила Даллас. — Побольше горчицы.

— Люк, две сосиски, одна с кэтчупом, другая с горчицей.

Люк повернул большую машину на стоянку, вылез и вернулся с двумя сосисками. Они жадно их съели.

— Читал о тебе, — сообщил Эл. — Чего только не бывает, верно? Ты далеко ушла от того старца на юге Франции.

— Тот старец — самый богатый человек в Америке.

— Так ты поэтому была с ним?

— Как поживает твоя жена?

— Какое отношение моя жена имеет к этому разговору?

— Такое же, как и мой старец, а именно — никакого.

Эл засмеялся. Как приятно встретить женщину, которая не лезет в карман за ответом. В первый раз она даже не согласилась с ним переспать. Разумеется, она скажет „да" во второй раз. Чего и следовало ожидать.

Даллас глубоко вздохнула. Она была с ним. Удивительно приятно. Весело. Но все это дерьмо. Суперзвезда на очередной охоте. Ему нужно одно — добавить ее имя к своему списку. Он женат, так что для нее здесь самое большее — несколько приятных ночей. Кому это надо? Только не ей. Так что она здесь делает? Она и себе не могла ничего объяснить.

Потом они гуляли, держась за руки, по пляжу в Малибу. Даллас сняла туфли, а Эл закатал штанины брюк. Говорили они обо всем подряд. О понравившейся телевизионной программе. Книге, которую, по мнению Даллас, стоило прочитать.

— Слушай, а почему бы нам не поплавать? — предложил Эл.

— Ты что, шутишь? Я буду себя чувствовать, как девушка в „Челюстях".

— Да ладно, будет здорово. Посмотри на волны.

— Вот ты и плыви.

— Это что, вызов?

— Давай, давай.