Игроки Господа - [7]

— Не пихай, Мэйбиллин! — сердито сказала женщина. — Плечи не проходят.

Затем имел место какой-то хитрый трюк: труп немного подался назад, и леди повернула плечи, а потом втащила-таки покойника в окно, и он присоединился к нашей компании. Появилась и его нижняя часть, поддерживаемая массивной мускулистой девицей. Ее бицепсы внушительно перекатывались, когда она перекидывала через подоконник оцепеневшие нижние конечности мертвеца. Первая женщина уронила труп на пол. Мэйбиллин с деловитым кряканьем ввалилась в комнату. У нее были волосатые ноги, и, как и на первой даме, короткий летний наряд. Я подумал, что, наверное, обкурился, или у меня галлюцинации, а потом первая женщина повернулась к ванной, и я в этом совершенно уверился.

Такой красоты не бывает, тупо сообщил я себе, только не в реальном мире. (Это заявление оказалось настолько неправильным, во всех смыслах, что я привожу его здесь для отчетности.) Обе женщины были не старше меня. Быть может, студентки университета, разыгрывающие нелепую шутку. Они быстро и грациозно вернулись к своему мрачному занятию, производя минимум шума.

— Помоги мне с одеждой, Луна.

Через полминуты мертвец лишился ботинок, окровавленного костюма и нижнего белья. Никаких попыток обыскать его пиджак на предмет бумажника или вывернуть карманы. Нет, они не были ни шутницами, ни обычными грабителями. Покойник оказался толстым и волосатым, волосы покрывали спину, плечи и грудь, как это модно в Средиземноморье; зачесанные назад волосы на голове мерзко хлопали по сторонам, пока дамы ворочали его. Я увидел большую черную дыру в левой части груди, сочащуюся густой кровью. Мое собственное сердце чуть не разрывалось в груди. Крутая девка подняла труп за подмышки и поволокла к ванной.

— Луна, держи ноги.

Нет, она сказала не «луна», скорее «льюн». Луна во Франции? Это подождет, решил я. Сюрприииз! Прекрасная Лун взялась за край пластиковой занавески, откинула ее. Я быстро встал, поклонился, взмахнув правой рукой, и вылез из ванной.

Обе женщины окаменели. В воцарившейся мертвой тишине руки коренастой Мэйбиллин разжались, и покойник с неприятным звуком ударился о кафельный пол.

— Черт! — воскликнула она и выпрыгнула в окно. Больше я никогда в жизни не недооценю потенциальной скорости полного человека. Лун бросила на меня взгляд, полный очаровательного, совершенного замешательства, и выпустила ноги трупа.

— Эмбер? — сказала она. — Что ты?.. Твой наряд… — тут она замолчала, а я в это время пытался понять, о чем идет речь. — Ты не Эмбер, — наконец произнесла девушка и тоже метнулась к окну.

— Прошу прощения, — возразил я, ударяя битой по подоконнику.

Она отдернула руки, в ярости уставилась на меня, приоткрыв рот, потом прыгнула, будто кошка. Я был достаточно хорошо воспитан, чтобы никогда не бить женщин. Покойник искоса поглядывал на нас. Я свалился прямо на него, повалив вместе с собой Лун, удерживая ее за руки. У нее оказались совершенно невероятные кобальтовые глаза, и пахла она очень, очень хорошо.

— Слезь с меня ты, дурак! От тебя воняет. Когда ты в последний раз мылся?

Это было настолько нечестно, что я расхохотался и отпустил ее.

Большая ошибка.

Моя голова оказалась в захвате через секунду после того, как я освободил Лун. Она ударила меня макушкой об унитаз. Я взвыл и вырвался — ноги заплетаются, голова гудит — бросился к распахнутому окну и закрыл его. В летней ночи за стеклом не обнаружилось никаких следов Мэйбиллин или подъемного крана, который доставил бы двух женщин и покойника на второй этаж. Не успел я запереть раму, как крикетная бита ударила меня прямо под правое колено.

— О, черт! Да прекрати же! — завопил я. Повернулся и увидел ее отражение в зеркале: бита воздета для смертельного удара по моему несчастному черепу. Опуская биту, она на секунду потеряла равновесие. Я отступил вбок и подставил ей подножку ногой трупа. Лун упала ко мне в объятия. Потрясающе возбужденный, я путем некоторых усилий усадил ее на унитаз. Сиденье было поднято, и она возмущенно вскрикнула, стукнувшись о него спиной. Одна нога высвободилась, и Лун ударила меня в бедро; что-то вспыхнуло металлическим блеском, и внезапно мне стало холодно. Я схватил с сушилки толстое мохнатое полотенце и прижал к лицу Лун, держа ее за правую ногу и волоча в сторону так, что она соскользнула и ударилась спиной об унитаз. На ее ступне красовался ряд маленьких серебристых иероглифов.

Она избавилась от полотенца и увидела мое потрясение. Но, полагаю, неправильно его интерпретировала.

— Метка зверя, — саркастически заявила красавица.

— Ты будешь сидеть смирно или мне придется сделать тебе больно? Я бы предпочел первое, — сообщил я. — Так что это?

— Мой идентификационный номер, — усмехнулась она. — Срок годности. Ты ведь именно это и подумал? Очередная идиотская причуда.

На самом деле, я ничего такого не думал, однако это оказалась хорошей идеей.

— Ну да, только, на мой взгляд, лучше было бы вставить в язык, — я ничего не имею против пирсинга, однако стоило предоставить ей инициативу. Держа в руке биту, я уселся напротив Лун на край ванны. — Как вы сюда попали? Кто это? — я пнул мертвеца, который лежал, выставив одну ногу.