Игрок - [5]

Но мне при этом все чаще казалось, что это не Риддл примазывается к их компании, а они — непонятно отчего — стремятся быть рядом с ним.

***

Мое собственное сближение со странным однокурсником началось с чистой случайности.

В первые учебные дни я постоянно путался в коридорах и лестницах, которые вечно норовили привести куда-нибудь в другую сторону. Спускаясь после чар с четвертого этажа в подземелье — на первый в жизни урок зелий — я свернул не туда и опоздал.

Урок уже начался, когда я влетел в класс. Все места были заняты. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, я быстро плюхнулся на первую парту и только тут заметил, что моим соседом оказался Риддл. Он сидел в полном одиночестве за столом, аккуратно разложив перед собой инструменты, и читал учебник.

Мне не очень понравилось такое соседство, но подумать об этом как следует было некогда, потому что профессор Слагхорн, наш декан — низенький пухлый человечек с буйной соломенной шевелюрой и пышными усами, — уже хлопнул в ладоши, призывая всех к тишине. Забавно потирая толстые ручки, он заявил, что сейчас продемонстрирует нам малую толику потрясающих возможностей зельеварения.

После чего, пыхтя, склонился над аквариумом в углу и достал из него... крупную и донельзя возмущенную жабу.

А дальше началось представление. С поразительной ловкостью удерживая в руках вырывающееся земноводное, Слагхорн вливал ей в рот то увеличивающее зелье, от которого жаба с громким кваканьем раздувалась до размеров парты, то уменьшающее — и она съеживалась до спичечного коробка, после чего ее приходилось ловить всем классом. Пара капель из неизвестной бутылочки — и жаба стала ярко-розовой в пупырышек, из другой — и она вдруг начала пускать пар и свистеть, как чайник. В конце Слагхорн завел граммофон и, напоив жабу веселящим зельем, заставил ее так забавно прыгать по столу и разевать рот под музыку, что весь класс чуть не падал от хохота. Сам же Слагхорн, заложив большие пальцы рук за отвороты жилета, покачивался в такт музыке и подпевал глубоким баритоном:

Figaro qua, Figaro la,

Figaro su, Figaro giu.

Bravo, bravissimo,

bravo, bravissimo,

a te fortuna non manchera,

non manchera...

— Non manchera! — торжественно закончил он, раскинув руки, и раскланялся под аплодисменты класса.

К концу того, самого первого урока — мы еще немного поучились варить "простенькое", по словам профессора, зелье для лечения чирьев, — я был твердо уверен, что зельеварение — лучший и самый интересный предмет на свете. У меня было такое хорошее настроение, что я даже на Риддла посмотрел совсем иначе, и он показался мне не таким уж отвратительным. Кроме того, хоть и полукровка, он почему-то чувствовал себя с разделочной доской куда увереннее остальных, и я против воли обратил внимание на то, как легко двигаются его руки с ножом. Впрочем, в какой-то момент он вдруг уронил весы и сам засмеялся собственной неловкости, а я — опять-таки против воли — ответил на его улыбку. Потом он еще пару раз о чем-то меня спросил — как лучше сделать то или другое, — и очень внимательно следил за моими движениями, держа нож на весу, а потом воспроизводил их плавно и точно. Смотреть на это было интересно, и я сам не заметил, что, заглядывая вместе с ним в учебник, с жаром обсуждаю способы измельчения змеиных зубов.

Розье, естественно, разозлился из-за того, что я весь урок просидел с Риддлом, и потом не разговаривал со мной. На следующем занятии по зельеварению он потащил меня к себе на "галерку", но мне показалось, что уйти будет некрасиво и обидно для Тома. Я остался на первой парте. В конце концов, то, что Риддл полукровка, еще не дает мне права отступать от элементарной вежливости.

Оказалось, что с Риддлом бывает интересно поговорить, и о зельях он знает на удивление много для человека, прожившего всю жизнь с маглами (впрочем, он честно признался, что просто уже прочел весь учебник). Однако на одном из уроков в начале октября его знания вышли нам обоим боком. Когда мы делали отвар для заживления царапин, он вдруг вспомнил, что в прошлый раз в зелье забывчивости добавляли истолченные иглы дикобраза — для ускорения реакции. Может быть, и сейчас...

— Думаешь, попробовать? — спросил я, роясь в наборе ингредиентов.

— Не знаю, — задумчиво ответил Риддл, листая учебник. — Но иначе придется провозиться полчаса...

Я решил рискнуть.

Эффект превзошел все ожидания. Содержимое котла сначала забурлило, а потом с оглушительным грохотом взорвалось. Горячие и густые брызги полетели во все стороны, оставляя на столах бурые пятна, класс наполнился паром, кто-то из девочек завизжал, а я едва успел нырнуть под парту, закрывая лицо руками. Выглянув, я увидел, что Слагхорн спешит к нам от задних рядов, а Риддл, нацепив защитные рукавицы, торопливо меняет местами мой — пустой — и собственный, наполненный зельем котел.

— Что случилось?! — со Слагхорна разом слетело все добродушие. — Что вы здесь вытворяете?!

— Простите, сэр, — Том покаянно смотрел ему в глаза, — я просто подумал, что если добавить иглы дикобраза, зелье будет готово быстрее, а оказалось...

Я открыл было рот, чтобы сказать, что это вовсе не он, а я во всем виноват, но Риддл только раздраженно мотнул головой — молчи, дескать.