Игрок - [4]

Мои родители сов не присылали. Маму я не желал впутывать в школьные дела, а отец уехал в очередную деловую поездку за границу. Впрочем, и ему я ничего сообщать не хотел. Сам не знаю, почему.

Колин тоже не стал писать домой. И без того было ясно, что бы ему ответили. Драться с полукровкой, с человеком, который настолько ниже тебя по социальному статусу и которого положено вообще не замечать!.. Да еще и вульгарным магловским способом — это волшебнику-то, имеющему палочку! Колину бы еще самому досталось за такой урон семейной чести. Нет уж, спасибо.

Забегая вперед, скажу, что Риддл успел еще раз показать характер уже через две недели после начала учебы.

Дело было утром, а по утрам в факультетской умывальной для мальчиков всегда стоит гвалт и не протолкнуться. И неудивительно — все спят до последней возможности, а потом, вскочив, словно ужаленные, торопятся за пять минут умыться, чтобы успеть на завтрак. Поэтому в восемь утра там всегда очереди и толкотня, сражения за свободный умывальник, вечно кто-нибудь обливает соседей водой, а кто-то ловит на кафельном полу ускакавшее мыло...

В то утро Риддл сцепился с громадным пятикурсником — позже я узнал, что его зовут Майлс Булстроуд. Майлс и его приятель были до крайности раздражены как самой необходимостью рано вставать после летней вольницы, так и отсутствием свободного умывальника, поэтому Майлс, оглядевшись вокруг, выбрал самого, как ему казалось, уязвимого — Тома — и дернул его за плечо.

Риддл, с зубной щеткой во рту, удивленно оглянулся.

— Отойди, — буркнул Майлс, — дай умыться.

Риддл, как мне показалось, с интересом посмотрел на него.

— Я еще не закончил.

— Меня это меньше всего волнует. Все, пошел, — Булстроуд слегка подтолкнул его.

Том не двинулся с места.

— Убери руки.

Майлс был, судя по всему, сильно не в духе и только и искал случая на ком-то сорвать злость, потому что очень неприятно засмеялся и обернулся к приятелю.

— Нет, ты посмотри, Берти, до чего распущенные пошли малявки! Мы в их возрасте старшим ботинки чистили и шнурки завязывали, а этот, глядите-ка, мне хамит. Еще и полукровка! Да ты у меня сейчас сожрешь это мыло...

Вдруг откуда-то сзади звонко крикнули:

— Эй! Оставь его в покое!

Я обернулся.

У крайнего умывальника возле стены стоял незнакомый мне темно-русый пацан лет тринадцати-четырнадцати с зубной щеткой в руке.

— Что ты сказал? — переспросил Майлс.

Пацан сплюнул в раковину, выпрямился и ответил четко и раздельно:

— Я сказал: оставь — его — в покое.

Булстроуд дернулся было к нему, но тут приятель схватил его за плечо и что-то зашептал на ухо. Булстроуд скривился, потом зло и громко сказал:

— Да больно он мне нужен, была охота о всякое дерьмо руки марать, — и, развернувшись, направился к освободившемуся умывальнику.

Том поглядел на своего спасителя и спокойно сказал:

— Спасибо.

Тот только отмахнулся и ушел.

Сцена была странная, что и говорить, и потом я спросил Альфарда, который знал, казалось, все обо всех.

— Так это же Долохов, — ответил Альфард таким тоном, будто это были общеизвестные и само собой разумеющиеся вещи. — Однокурсник Вэл. Он псих.

— В каком смысле?

— В прямом.

Как гласила легенда (обросшая за годы многочисленными подробностями), еще в сентябре своего первого курса Антонин Долохов умудрился сцепиться в библиотеке то ли с второ-, то ли с третьекурсником с Гриффиндора. Кто-то там на кого-то не так посмотрел или не то сказал. Гриффиндорец наслал на Долохова Furunculus, а тот, поскольку еще не знал толком ни одного подходящего проклятия, оглянулся по сторонам, схватил тяжеленный библиотечный стул и, недолго думая, обрушил его на голову противника.

Скандал был страшный. Гриффиндорец попал в больничное крыло с сотрясением мозга, Долохова чуть было не исключили из школы, но в итоге все обошлось поркой и карцером. Зато за Долоховым закрепилась устойчивая репутация способного на все психа, с которым лучше лишний раз не связываться. Желающие связаться, конечно, все равно находились — некоторые особо кровопролитные драки также вошли в школьные анналы, — но большинство задевать Долохова не рисковало.

Как я узнал позже, Долохов был чистокровным русским магом. После революции его семья уехала из России, и он родился уже в Англии. Потом родители развелись, отец ушел, мать нанялась работать официанткой в какой-то ресторан в магической части Лондона, и семья жила очень бедно. Иностранец, да еще и почти нищий — для многих уже это делало Долохова недостойным общения, а если прибавить его жесткий и взрывной характер, то становилось понятно, почему друзей у него было не особенно много. Тем не менее с Томом они сошлись, и у них установились почти приятельские отношения. Позже Том как-то спросил, почему Долохов вступился за него тогда, в умывальной.

— Ты наглый, — весело ответил тот, — а я наглых люблю.

Это было не объяснение, конечно. Думаю, Антонин и сам толком не понимал, чем его зацепил Том и что в нем было такого особенного. Однако вечерами Риддл стал все чаще сидеть в общей гостиной с Долоховым, Руквудом и еще кем-нибудь из старшекурсников. Обычно он не встревал в их разговоры, просто молча слушал или устраивался поудобнее в кресле и читал какую-нибудь книгу.