Игра на чужом поле - [60]
За ней-то они сюда и пришли.
Девушка сделала знак носильщикам. Малый алтарь, тот, что стоял в «лаборатории» горбуна, встал на указанное место.
– И что дальше?
Вождь Крысоловов недоверчиво обозрел фронт работ.
– А дальше ты прикажешь своим людям охранять коридор и будешь ждать. Сколько скажу.
– Не забывайся, женщина…. – буркнул в ответ Итчли-Колаш. Похоже, эта фраза числилась у него в списке любимых. – Помни, что я в любой момент могу…
– Да-да, конечно. – Кармен провела пальцами по гладкой поверхности, проверяя, насколько плотно задняя панель алтаря прилегала к стене. – Ты выкачаешь из меня «Ча» и всё такое. Уже говорил раз двадцать, или больше. Не надоело?
Вожак смерил собеседницу хмурым взглядом, но промолчал. Жница постоянно дерзила – а он каждый раз не мог придумать достойный ответ! Угрозы отправить наглую сучку на алтарь не производили впечатления не то что на неё, но даже и на свидетелей из числа особо приближённых. А врезать ей по голове палицей-макатой и решить таким образом проблему раз и навсегда, он не мог. Не мог – и всё! Во– первых, Жница действительно увлекла его своей безумной идеей, а во вторых – она ему попросту нравилась. Нравилась своей язвительной манерой общения, бесстрашием, живостью мысли, позволявшей мгновенно найти выход из самой затруднительной ситуации. Конечно, демонстрировать это унизительное для вожака чувство немыслимо – потому Итчли-Колаш скрывал его, как мог, продолжая сыпать унылыми, надоевшими ему самому угрозами.
И девчонка это, кажется, понимает. Вон, как язвительно ухмыляется, стреляет глазками…
А пальцы пленницы – или, уже не пленницы, а сообщницы? – забегали по символам на панели алтаря. Экеко, присев на корточки, внимательно следил за её манипуляциями.
– Запоминаешь? – прошептал вожак. – Сможешь повторить сам, без неё?
– А зачем? – Кармен на мгновение оторвалась от своего занятия. – Если у нас получится – всё это больше не понадобится.
– А если не получится?
– Тогда тем более. В тёмной бездне Уку-Пача, где мы окажемся, «Ча» ни к чему.
Томительно бежали мгновения. Внезапно над панелью вспыхнула голубая точка, расползлась светящимся облачком, в нём побежали цепочки символов. Ещё несколько движений – и вырезанные на алтаре узоры вспыхнули золотыми нитями. Они росли, ширились, пока не засияли чистым солнечным пламенем, в котором плясали мириады ослепительно сияющих точек.
– Есть! – выдохнула Кармен. – Готово! Зови своих!
Итчли-Колаш повернулся и пролаял команду. Крысоловы неуверенно походили и останавливались шагах в пяти алтаря.
– Здесь, – Кармен показала на золотое сияние, – достаточно «Ча» для сотни человек. Но мы не сможем забрать всё – твои люди впитают не больше двух третей, остальное рассеется, пропадёт.
– Две трети, говоришь? – вожак пробежался взглядом по нестройной толпе. – Но нас не больше двух дюжин!
– Половине из них придётся принять избыточную дозу «Ча», гораздо больше, чем способен вместить человек.
– Это опасно?
– Очень. – влез Экеко. – Сознание может не выдержать такого буйства энергии. Придётся рискнуть.
– Надо, значит надо. – Итчли-Колаш взмахнул макатой. – Слышите, отродье? Каждый, включая меня, примет столько «Ча», сколько в него влезет! Не повезёт, мозги спекутся – значит, судьба! Хотя, откуда у вас мозги?
Кармен покачала головой.
– Не выйдет.
– За себя опасаешься? – сощурился вожак. – Не трусь, к вам с Экеко это не относится. У вас-то мозги есть, и они мозги слишком ценные.
– Не в этом дело. Вы взяли с собой верёвки, как я просила?
– Взяли. Но при чём…
– Тех, кто примет в себя избыток «Ча», придётся связать.
– Зачем?
– Они могут внезапно потерять рассудок. Что тогда будет – ты знаешь? Накинутся на других, побегут, куда глаза глядят? Тебе охота ловить их под носом у Стражи?
– Нет, но…
– То-то, что «но». Надо будет вести их на привязи, а для этого понадобятся люди с ясной головой. Опыт есть, справитесь – с пленниками-то справлялись во время набегов?
Последняя фраза звучала откровенным вызовом, но Итчли-Колаш смолчал. Наглая девчонка опять говорила дело.
– Да, и распорядись, чтобы отобрали самых тупых – для таких риск будет ниже. – закончила с усмешкой Кармен. – Ну и потерять их, если что, не так обидно…
При этих словах Крысоловы испуганно заперешёптывались и попятились, прячась друг за друга.
– Что, обгадились, Супаева перхоть? – взревел Итчли-Колаш. – Ты, ты, ты и ты… – он по очереди тыкал макатой в подчинённых, – шаг вперёд и подходите по одному! И не тряситесь – слышали же, что сказала девчонка? В вас всех, вместе взятых, ума меньше, чем в одном катышке священного помёта Кетцаля, так что опасаться вам нечего. А кто посмеет дёрнуться – своими руками отправлю в тёмную бездну Уку-Пача!
Кармен пряталась в закутке у Экеко. Высовываться наружу не хотелось – по сравнению с оргией, которая началась после возвращения «экспедиции», всё, что она видела раньше, вполне сошло бы за будни католического монастыря. Что заставило изгоев бросить дела и предаться необузданному разврату, девушка понять не могла. Восторги по случаю обретённого «Ча»? Радость, что посланцы вернулись не только с добычей, но и почти без потерь?
