Идеальный вальс - [17]
– Конечно, моя дорогая, – заверила ее компаньонка. – Мы ничего не планировали на этот вечер, и хотя я должна сказать, что все скрипачи мне кажутся одинаковыми, я знаю, насколько ты любишь музыку, так что если этот венгр окажется еще и красив, Хоуп и я тоже с удовольствием на него посмотрим.
Фейт рассмеялась.
– Спасибо. Я уверена – это будет замечательно. Мне сказали, что он может заставить свой инструмент петь, а вибрато[31] он добивается...
Миссис Дженнер похлопала ее по руке.
– Да, да, моя дорогая. Посмотрите, там сэр Освальд и леди Августа. Бедняга, он определенно выглядит багровым после столь длительного вальса. В его возрасте это совсем нехорошо, как он мог такое допустить? Почему бы вам, девочки, не попросить его сопроводить вас в сад, чтобы немного охладиться. А пока вы прогуливаетесь, я... перекинусь парой слов с некоторыми из своих знакомых.
Говоря это, она смотрела на Хоуп. Было ясно, что миссис Дженнер решила собрать как можно больше сплетен о мистере Рейне.
Хоуп разрывалась на части. Одна ее половина желала знать о нем любую, даже самую незначительную информацию. Другая – требовала игнорировать все эти сплетни и самой заняться распутыванием его тайн, и пускай это займет несколько больше времени. Сплетни никогда и ни о ком не отзывались положительно. Но Хоуп было понятно, что остановить компаньонку не удастся, тем более что это входило в ее прямые обязанности – проверять такие вещи.
Фейт прервала мысли сестры.
– Бедный дядя Освальд, он выглядит таким разгоряченным, зато леди Гасси словно и не танцевала вовсе. Пойдем Хоуп, спасем бедолаге его мужскую гордость.
Фейт взяла сестру под руку, и они направились туда, где стоял их покрасневший опекун, изо всех сил старавшийся не пыхтеть.
Леди Августа Монтигуа дель Фуэго изящно обмахивалась эбеновым[32] веером. Как только девушки приблизились, она заговорила:
– Хоуп, дорогая, какого великолепного огромного зверя ты заполучила для вальса. Ах, как же мне нравятся такие высокие, смуглые, таящие в себе опасность мужчины. А его плечи... – она вздохнула со знанием дела. – Если бы было возможно сбросить хотя бы половину моих лет, я бы перехвалила его у тебя, ты же знаешь. Он оправдал твои ожидания?
Дядя Освальд почувствовал себя оскорбленным. Леди Гасси подмигнула Хоуп. Та улыбнулась в ответ.
– Он... более чем интригующий.
Фейт удивленно на нее посмотрела.
Леди Гасси вызывающе вскинула брови:
– Интригующий – мне нравится, как это звучит. Он напомнил мне моего второго мужа, аргентинца. Он тоже был огромным, смуглым, задумчивым мужчиной... – она мечтательно вздохнула. – И дьяволом в пос... – она поймала взгляд своего чичисбея[33] и своевременно исправилась: –... когда вспыхивала страсть.
– Гасси! – воскликнул дядя Освальд.
Леди Августа невинно ответила, что это чистая правда.
– О, ну да, у него действительно был очень вспыльчивый характер. – Прикрывшись веером, она бросила взгляд на двоюродного дедушку девушек и добавила самым нежнейшим тоном: – Освальд, вы такой же... страстный, как и он. – И она быстро-быстро захлопала ресницами.
Фейт и Хоуп захихикали. Дядя Освальд сделал попытку нахмуриться, но был настолько рад неуместному комплименту, что лишь нерешительно дернул бровями. Он покраснел так сильно, что Хоуп испугалась, не взорвется ли он сию же минуту.
– Что-то здесь очень жарко, – торопливо проговорил он. – Давайте выйдем на улицу и немного подышим свежим воздухом.
На этот раз хихикнула леди Гасси. Хоуп подхватила под руку дядю Освальда, а Фейт – леди Гасси. Эта женщина, перешагнувшая через свой пятидесятилетний рубеж, не обладала и крупицей благопристойности. Ни для кого не являлось секретом, что дядюшка Освальд последние два года пытался заставить ее выйти за него замуж, но леди Гасси пока еще не была готова связать свою судьбу с кем бы то ни было. Она уже дважды теряла мужей, напоминала леди Гасси своему поклоннику, и если ему это ничего не говорит, то ей говорит о многом. Впервые в жизни она наслаждалась положением вдовы и находила его очень приятным.
Хоуп даже слышала, как однажды леди Гасси говорила дяде Освальду, что он может оставаться и веселиться рядом с нею, сколько его душе угодно, но замуж она за него не пойдет. Раньше, Хоуп и Фейт часто обсуждали, означает ли это, что леди Гасси и дядюшка Освальд – любовники.
Теперь Хоуп в этом не сомневалась и, взглянув на сестру, поняла, что та, скорее всего, думает также. Это было довольно шокирующе – в их-то возрасте! Хотя с другой стороны, если они нравятся друг другу, то ей все равно.
«Как же прекрасно все еще любить, когда ты уже немолод», – с тоской подумала Хоуп. Она так давно ждала своей любви. Бывали дни, когда пустота, боль и отчаяние охватывали ее настолько сильно, что от этого ей становилось невыносимо.
Нельзя сказать, что она не делала попыток влюбиться. По крайней мере, Хоуп старалась. Прошлые два сезона она танцевала с сотнями мужчин, поощряя их улыбками и с воодушевлением выслушивая их россказни о мнимом героизме или душераздирающих напастях. Они осыпали ее комплиментами, дарили цветы и небольшие подарки. Некоторые из них сделали ей предложение. Они целовали ей руки, а кое-кто осмеливался поцеловать в губы, но ни один из них не покорил ее сердце.
