И начнет, конечно же, с собора Парижской Богоматери. Огромное сооружение возвышалось над Сеной, словно корабль.
Вот только кажется, что все мужчины Парижа будто сговорились по очереди приставать к ней. И что им от нее нужно? Она разозлилась. Почему они не могут оставить ее в покое? Ей они были ни капельки не интересны, просто она не знала, как от них избавиться. Поездка грозила закончиться плачевно.
Хорошо, что сейчас ее никто не трогает. Об этом позаботился мужчина, который теперь стоял рядом с ней. А он, слава богу, даже не пытался приставать.
Хотя, если бы он попытался, она не расценила бы это как приставание.
В ее голове возникла озорная мысль, которую Ванесса тщетно старалась подавить. Где-то она читала, что нежелательное внимание перестает быть таковым, если человек, его оказывающий, приятен.
Немного цинично, но это правда!
А мужчина, стоящий рядом, действительно хорош! Однако не стоит о нем думать, одернула она себя. Ведь он всего лишь предложил охранять ее от надоедливых парней. Обычная любезность соотечественника.
Он наполовину англичанин, а вторая половина?
Ванесса из-под ресниц украдкой посмотрела на него. Он задумчиво разглядывал алтарь и ее взгляда не заметил. Она была этому рада, ведь иначе она почувствовала бы неловкость…
Хотя скоро все закончится, они вежливо распрощаются, и он уйдет.
И она никогда больше его не увидит.
— Все, экскурсия закончилась?
Девушка сняла наушники, отключила плеер и кивнула в ответ на вопрос Маркоса.
— Какое прекрасное место! — Ее глаза сияли. — Мне очень понравилась роспись плафонов в капелле. Но что я вам рассказываю, вы же видели все это много раз!
Смутившись, она замолчала и принялась сосредоточенно запихивать в футляр приборчик аудиогида.
— Я нечасто здесь бываю. Кстати, давно хотел подняться в башню. Вы не желаете?
Видно было, что она заколебалась.
— Ну да, конечно, я тоже хотела подняться туда.
Ее голос прозвучал неуверенно, а Маркос почувствовал, как в душе разливается теплая волна. Теперь все внимание красавицы переключилось на него. К этому он ее и подводил.
— Хорошо, — мягко произнес он. — Так чего же мы ждем?
Она, повинуясь его жесту, двинулась вперед. Они вышли на улицу.
— Вот сюда, пожалуйста. — Он указал в сторону западного крыла.
— Э-э-э… — Девушка слегка растерялась. Маркос улыбнулся. Это была простая вежливая улыбка, без каких бы то ни было намеков.
Конечно же, он добился своего. Она успокоилась.
Перед входом в башню, как и ожидал Маркос, стояла небольшая очередь. Он поставил девушку в конце и сам встал за ней.
— Это недолго, — заверил он, снова посылая ей вежливую улыбку. — Подождите минутку.
Он достал из кармана сотовый телефон, краешком глаза заметив стоявших неподалеку телохранителей. Когда Таки ответил на звонок, Маркос быстро приказал ему по-гречески отменить деловой обед, принести соответствующие извинения месье Дюбуа и передать, что Маркос сам ему все объяснит и договорится о встрече в другое время.
Кладя телефон в карман, он поймал вопросительный взгляд девушки.
— Я говорил на греческом, — объяснил Маркос.
— А я-то все думала о вашей второй половине! — воскликнула она.
На этот раз его улыбка была уже другой, в глазах появился веселый блеск.
— Отец грек, а мама англичанка.
— Вы вовсе не похожи на англичанина. А в какой части Греции вы живете?
Маркос мысленно вспомнил свои многочисленные особняки — и в Греции, и в Англии. Ни в одном из них он не чувствовал себя дома. Особенно после бурного бракоразводного процесса матери и отца. Вот почему он ответил уклончиво:
— В двадцатых годах прошлого века мой прадедушка обосновался в Афинах. А вот я, можно сказать, перекати-поле… Смотрите, очередь двинулась.
Он был рад сменить тему, ведь понятие «дом» для него было ничего не значащим словом.
— Еще кофе?
Ванесса отказалась:
— Нет, спасибо. — Потом, поколебавшись немного, добавила: — Мне действительно уже пора.
Они сидели на террасе ресторана на маленькой площади неподалеку от собора Парижской Богоматери. Она была словно во сне, даже не помнила, как прошел ужин.
Маркос Макариос — вот как его зовут. Он представился наверху, в башне.
Нельзя было позволять ему брать ее под руку, когда они спускались вниз, нельзя было соглашаться идти с ним в ресторан. Но почему-то Ванесса не могла отказать.
— За Париж и за то, чтобы он доставил вам радость. — Маркос поднял свой бокал, и в его взгляде она увидела то, от чего мурашки побежали по спине. Однако, приглядевшись, решила, что ошиблась. Он был просто любезен.
Маркос пригласил ее на ужин, но за этим ничего не кроется. Простая вежливость, дружелюбие и хорошее воспитание. Он пожалел бедняжку, оказавшуюся впервые в жизни в Париже.
Ванесса открыла сумочку, нашла внутри кошелек.
— Будьте любезны, скажите, чтобы выписали два счета.
Маркос с любопытством смотрел на нее. Если ему хотелось чего-то нового, то он получил это сполна. Красавица ничего не требовала, даже не желала, чтобы он заплатил за нее по счету.
— Я все устрою, — успокоил он ее и жестом подозвал официанта. В таких случаях он обычно поручал такие дела Таки или Стелиосу, но они ждали на площади. Ванесса еще не видела их.
