Идеалист - [11]
– Но это домыслы чекистской пропаганды! – воскликнул профессор.
– Если бы. Шухевич сам отчитывался Берлину, признавая, что за девять месяцев в белорусских лесах он уничтожил две тысячи человек при собственных потерях в сорок бойцов. Впрочем, есть предположение, что уничтожал он вовсе не партизан, которые драться умели и вполне могли дать братьям-славянам достойный отпор. Скорее всего, пан профессор, Шухевич записал во враги режима мирное население, истреблять которое он умел и любил. Мне сдается, что берлинские кураторы нашего героя были просто в шоке. Такого беспредела не ожидали даже они. Так или иначе, так называемый «украинский легион» разоружили и распустили по домам. Восемьсот здоровых мужиков отпустили восвояси! А это, пан профессор, для войны дело просто неслыханное, ведь на счету у немцев был каждый человек. Однако наших ветеранов «Нахтигаля» под ружье ставить уже не торопились. Потому что пользоваться оружием они хоть и умели, но использовали его больше не для войны с красными, а мучая и убивая именно мирное население – потенциальную рабочую силу рейха. В боевых же столкновениях с противником свою доблесть украинские формирования до сорок третьего года отчего-то не проявили вовсе.
– Есть сведения и из иных источников, – профессор извлек из своего портфеля томик воспоминаний бандеровца Василя Кука. – Это был передовой отряд борьбы с большевизмом! Как историк вы обязаны анализировать различные источники.
– Я проанализировал, пан профессор – усмехнулся я. – Как можно верить соратнику Шухевича, дававшему против бывшего друга свидетельские показания? Впрочем, я уже упоминал, что предавать друг друга и вообще всех подряд эти люди умели очень хорошо. В том же сорок третьем году оставшийся не у дел Шухевич предал даже самого Гитлера. Он объявил об организации украинской повстанческой армии, заявил о войне с Советами, поляками и немцами. Правда, в отношении последних имелась оговорка – если те начнут первыми. Борец за свободу попросту соскучился по этническим чисткам. Захотел, видно, вспомнить времена панской Польши, когда полиция не смела вмешаться в убийство поляков. Потом в Галицию вступили красные, и вот отчего-то до сих пор я не слышал о каком-либо организованном сопротивлении, которая оказывала им УПА. Ее боевики перешли в подполье, в том или ином виде просуществовавшее до середины пятидесятых, и вволю мародерничали, пока их не выбили окончательно.
Пацюк подавленно молчал, нервно протирая очки. Я продолжал:
– А что же главарь этой, с позволения сказать, армии? Летом сорок восьмого года мы встречаем его в Одессе, в фешенебельном санатории. С фальшивым паспортом он живет в номере-люкс с очаровательной связной, которую вроде бы зовут Анна. В паспорт бандита вклеена та самая фотография, которая проходит по чекистским ориентировкам, Шухевич даже не удосужился ее поменять. Откуда такая беспечность у тертого убийцы? Да просто от того, что Шухевич был уверен – его не тронут. Он был занят тем, что сливал всех своих товарищей советским спецслужбам. Пока шестерки из его так называемой армии кантовались на допросах, Шухевич зависал в санаторном люксе с бухлом и красивой девчонкой. Потом он, видимо, решил взяться за старое, но уже бесповоротно изменилась сама история, и в пятидесятом эту тварь попросту убили. Это довольно подробно описано в мемуарах русского разведчика Павла Судоплатова. Окружили здание кооперативной лавки в селе под Львовом и предложили Шухевичу сдаться. Тот стал отстреливаться, и его пристрелили как собаку. Ничуть не жаль, кстати. Но это уже лирика.
Я закончил, провел ладонью по лбу, словно вытирая пот. Давно я так хорошо не выступал. Я был полностью собой доволен.
– Свободен, пан студент, – сказал профессор Пацюк. И добавил: – Неуд.
Я удивленно воззрился на него. Он отвел глаза.
– Пересдавать не пытайтесь. Костьми лягу.
Я молча вышел из аудитории.
VI
Скоро меня призвали в армию. Мама смахивала слезы и успокаивала себя тем, что, мол, хорошо хоть Украина небольшая, за Полярный круг точно не попадешь.
Против службы выступал отец. Он полагал, что вооруженные силы Украины находятся в очень плохом состоянии. При Советском Союзе хоть более-менее пристойно было.
В глубине души в этом вопросе я ему не очень доверял. Время от времени по «телебачению» показывали репортажи о модернизации украинской армии. Так что хотелось даже верить, что я попаду в цивилизованное, соответствующее всем евростандартам войско. К тому же страна невелика. Если дадут отпуск, то из любого конца страны можно будет быстро добраться до родителей. Что в этом плохого-то? И везде тепло, солнечно, привольно.
В последний вечер я вышел с отцом покурить на лестницу. Отец курил «Ватру» без фильтра. Я же солидно извлек из кармана пачку импортного «Кента».
– Зря начал, – вскользь заметил отец. – В армии лучше не курить. На бегу сдохнешь.
– Я не сдохну, – пообещал я. – Я крепкий.
– Да знаю. Но все равно это вредно... На самом деле это всего лишь игра, – вдруг произнес отец.
– Что ты имеешь в виду?
– Армейскую службу. Относись к ней, как к игре. И не заигрывайся.
Эдуард Багиров (р. 1975 г.) – главный редактор литературного ресурса «Литпром», молодой публицист, автор нашумевшего бестселлера «Гастарбайтер» (2007 г.) Его новый роман «Любовники» – своего рода долгожданное продолжение, где простые парни, брутальные герои нынешнего времени, не смотря ни на что способны не только найти свое место в покоренной столице, но и познать настоящую любовь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман московского писателя и публициста Эдуарда Багирова целиком основан на реальных событиях. Книга не просто во многом автобиографична, это ещё и биография миллионов людей, после развала СССР потерявших всё – дом, родных и саму родину. Обстоятельства вынудили главного героя приехать в Москву, где ему выпало в полной мере пережить и головокружительные взлёты, и глубокие падения. Всё то, чем встречает приезжих гордая, независимая и негостеприимная столица.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».