И снова Испания - [71]

Шрифт
Интервал

Так в чем же дело? Почему цензор запретил сценарий? В Испании и не могло быть иначе, потому что фильм — об Испании, Испании после гражданской войны и второй мировой войны, а Хулио во время этих войн работал и на наших, и на ваших. Пусть тема и избита, но испанская цензура никогда не согласится, что в Испании есть такие люди — богатые, безжалостные, бесчестные, нечистоплотные, которые, не колеблясь, губят своих друзей, любовниц, соперников или врагов — духовно, финансово или физически.

Все преуспевающие в Испании дельцы — это хорошие, честные, истинные христиане, как и сам Сукин сын. И никто не вспоминает о скандале, в котором недавно оказались замешанными члены его кабинета, когда 200 миллионов долларов на экспортные кредиты перекочевали в «нужные» руки, — никто, кроме народа, конечно.

Камино первым бы согласился, что борьба, которую он постоянно ведет как художник, добившийся определенных успехов и способный на большее, уступает по значимости борьбе его народа за лучшую жизнь. Но его борьба — это неотъемлемая часть общей борьбы, которая никогда не кончается. Брожение усиливается год от года, месяц от месяца и может достигнуть высшей точки раньше, чем эта книга будет напечатана, и Испания еще раз преобразится — как преображается сегодня Португалия и даже Греция, перейдя от фашистской диктатуры к буржуазной (или даже социалистической) демократии.

История не торопится. Когда вода теряет тепло, она превращается в лед; когда ее нагревают, она закипает. Когда народное недовольство доходит до отчаяния, народ меняет порядок вещей в надежде сделать жизнь лучше. Так произошло в Испании в 1873 году, потом в 1931 году, и произойдет опять. В стране, где забастовки с 1939 года считаются государственным преступлением, в 1973 году прошло 811 забастовок, в которых участвовало 441 042 рабочих, и было потеряно более 11 000 000 человеко-часов. (Цифры опубликованы министерством труда Франко.)

Сейчас Рабочие комиссии объединяются с бунтующими студентами, передовой интеллигенцией и со все более широкими слоями духовенства, и удивительно вот что: почти никто из этих студентов, интеллигентов, а теперь и священников — каждому ежедневно грозит арест, избиение, пытки, долгое тюремное заключение и даже смерть, — никто из них даже не родился в 1939 году, когда «закончилась» война. Все они были воспитаны при фашистской диктатуре, и газеты, журналы, радио, телевидение, фильмы, работодатели, учителя, а до последнего времени и священники всегда твердили им лишь то, что поддерживало идеологию «крестового похода» Франко.

Их борьба начинается на фабрике, на фермах, в магазинах, на службе, в аудиториях и даже в армии; если вы трудитесь в поте лица и все же едва сводите концы с концами, вы начинаете задавать вопросы — себе и другим.

Ответы на эти вопросы рано или поздно приходят, и воплощение их в жизнь потребует устранения таких досадных помех, как иностранные базы на вашей территории (в 1972 году в Испании было по меньшей мере 38 американских баз). Ответы на них — это освобождение Марселино Камачо, шестнадцать баскских заключенных, «карабанчельской десятки» и всех политических заключенных, томящихся в тюрьме под названием — Испания.

С разлагающимся фашистским режимом будет покончено. Если вы спросите, что произойдет, когда Франко умрет и временно упокоится в безобразном мемориале под названием «Долина павших», люди пожмут плечами и скажут: «Quien sabe?»{[77]}.

А если вы спросите, считают ли они, что США попытаются подавить в Испании переворот, подобный португальскому, они ответят вопросом: а допустит ли такое американский народ?

Что же все-таки последует за переворотом? — спросите вы. Новая республика?

Claro, ответят вам, республика, но другая. Социалистическая? Possible.

Одно можно утверждать наверняка: Mañana será otra dia{[78]}. Так что не будем говорить: plus ça change или даже с испанским долготерпением: eso es{[79]}. Мы скажем:

Это не конец!

И — браво!



Еще от автора Альва Бесси
Люди в бою

Мемуарно-публицистическая книга «Люди в бою» по сей день является одним из лучших произведений о национально-революционной войне в Испании. Боец Интернациональной бригады, писатель запечатлел в ней суровую правду героической антифашистской борьбы, когда рядом с бойцами испанской республиканской армии сражались добровольцы из разных стран.


Антиамериканцы

Автор романа, писатель-коммунист Альва Бесси, — ветеран батальона имени Линкольна, сражавшегося против фашистов в Испании. За прогрессивные взгляды он подвергся преследованиям со стороны комиссии по расследованию антиамериканской деятельности и был брошен в тюрьму. Судьба главного героя романа, коммуниста Бена Блау, во многом напоминает судьбу автора книги. Роман разоблачает систему маккартизма, процветающую в современной Америке, вскрывает методы шантажа и запугивания честных людей, к которым прибегают правящие круги США в борьбе против прогрессивных сил. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Рекомендуем почитать
С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.