И смерть уродам - [41]
Теперь уже нам ошибаться нельзя.
26
Секреты Маркуса Шутца
В нескольких метрах от нас — три женщины. Они ведут рассеянную беседу и, кажется, за кем-то наблюдают. Собрав все свое нахальство, я склоняюсь перед первой из них.
Клянусь вам, я впервые в жизни танцую вот так — без тени паутинки на теле, с партнершей, у которой одежду заменяет всего лишь широкий венок из красных цветов на шее. Еще повезло, что Сандэй Лав и старые подружки Берил с Моной дали мне небольшую фору… Да и то мне уже кажется, что это было сто лет назад. Я чувствую, как два упругих шара упираются мне в грудь, а мои ноги прикасаются к гладкой и прохладной коже ее бедер… Я привлекаю ее поближе, а сам думаю только о том, чтобы пластинка, если это пластинка, крутилась подольше или чтобы музыка не прекратилась прямо сейчас…
Майк тоже танцует. Я ищу глазами третью из подруг и вижу, что она удаляется, даже не удостоив нас взглядом.
Неожиданно я вздрагиваю, увидев два совершенно одинаковых лица, но посещение клиники в Сан-Пино уже внесло некоторую ясность на сей счет. Но, послушайте-ка, а Джеф Девэй? Что сталось с ним? С тех пор как я вернулся в Лос-Анджелес, произошло слишком много событий, и у меня совершенно вылетело из головы, что Джеф должен был лететь с нами.
Даже не представляю, что делать дальше. Заговорить с этой женщиной? Но она начинает первая.
— Вы из какой серии? Похоже на «С».
— Совершенно верно, — соглашаюсь я, благодарный за подсказку. — А вы?
— Всего-навсего серия «О», — униженно произносит она. — А я думала, доктор не разрешит вам прийти… Это праздник только для серии «О».
— Я пришел по собственной инициативе, — поясняю я. — А то, знаете, в своей серии уж слишком все друг на друга похожи… Вся прелесть пропадает.
— Да, — соглашается она, — доктор, конечно, старается разнообразить элементы лица, но все равно остается много общего. Мне очень приятно пообщаться с «С»…
Девушка тут же доказывает, что ей это и в самом деле приятно, и мне остается только ответить тем же.
— А доктор сегодня появится? — спрашиваю я, не особо рассчитывая на удачу.
— Да, к концу вечера… Думаю, уже скоро… А хотите, пойдем в прерию прямо сейчас?
— Гм… — несколько смущенно выдавливаю я.
А что там делают, в этой прерии? Впрочем, я, кажется, начинаю догадываться…
— Сегодня нам можно, — продолжает девушка. — День безопасный.
Это уже более чем прозрачный намек.
— А может быть, лучше поболтаем? — предлагаю я.
— О-о, — без энтузиазма тянет она, — поболтать… Это тоже ничего, но скучно… А мне бы так хотелось заняться любовью с «С»…
Ну как тут откажешь… ведь не могу же я ей ляпнуть, что мне это неприятно, тем более что сам именно сейчас невольно доказываю обратное… Боже, ну и денек!
Девушка увлекает меня к деревьям, и как только их тень укрывает нас, мы отстраняемся друг от друга. Она хватает меня за руку и пускается бегом. Но где же Майк? Да черт с ним…
Мы падаем в густую ароматную траву.
Девушка уже потеряла всякий контроль над собой.
— Ну скорее, — стонет она. — Скорее… умоляю…
Дьявольщина, нет, так быстро — даже не интересно. Я как раз начал входить во вкус всяких предварительных штучек и не премину ей это продемонстрировать. К тому же это вовсе не утомительно.
После старта проходит минуты три, а мне уже приходится закрыть ей рот рукой, так как девушка начинает оглушительно орать, извиваясь при этом как угорь, разрубленный натрое. Впрочем, ее красота слишком идеальна. Я пытаюсь найти хоть малейший изъян, какую-нибудь аномалию… Тщетно. Внешний вид безупречен. Но и в упорстве тоже не откажешь.
Ладно… Давай-ка поменяемся местами… Травка — это, конечно, хорошо, но ощутить под собой нежную девичью кожу — тоже, несомненно, приятно… Нет, я слишком трезво все соображаю… А как хотелось бы потерять голову…
— И чему же вас все-таки научили? — интересуюсь я.
— Подчиняться приказам, — отвечает она прерывающимся голосом…
Это что же, придется ей все объяснять? Ну уж нет, мне просто не хватит духу… У меня слишком богатое воображение… и слишком сложное…
— Давайте я лучше покажу… — шепчу я ей на ухо, — так нам будет удобнее…
Дело в том, что остались еще кое-какие мелочи, которые я не осмелился попробовать с Сандэй, Берил и Моной. А какие именно, извините, не ваше дело.
На этот раз через полчаса я уже устаю… Нехватка опыта или, может, наоборот, перетренировался. Что касается девушки, то она лежит совершенно неподвижно… То есть сердце пока еще бьется… Ну и ладно. Пошатываясь встаю на ноги…
Решаю, что девушку лучше оставить лежать, где лежит… Да, место действительно странное. Но в конце концов не затем же нужна эта фабрика по производству людей, чтобы учить их играть в шашки…
Я возвращаюсь на бал. И сталкиваюсь нос к носу с Майком.
— Куда же это девались ваши цветочки? — ехидно спрашиваю я.
— А кто вас тяпнул за плечо? — парирует он.
— Это секрет, мой мальчик… Ну как, разузнали чего-нибудь?
— Бабы тут горячие просто до безобразия… — бормочет Майк.
— А мне они нравятся, — говорю, — только для Энди этого, думаю, будет маловато. Майк! Смотрите! А вот и дедуля!…
Этот человек внезапно возник неизвестно откуда и сразу попал в окружение молодых людей… Высокий, стройный, седовласый, одетый в брюки и рубашку из белого шелка.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Борис Виан (1920–1959) — французский романист, драматург, творчество которого, мало известное при жизни и иногда сложное для восприятия, стало очень популярно после 60-х годов XX столетия.В сборник избранных произведений Б. Виана включены замечательные романы: «Пена дней» — аллегорическая история любви и вписывающиеся в традиции философской сказки «Сердце дыбом» и «Осень в Пекине».
Это второй, после «Я заплюю ваши могилы», роман, вышедший в 1948 году под псевдонимом «Вернон Салливен», осужденный в 1950 и отправленный на костер вместе с первой книгой. В высшей степени характерное для Салливена произведение: роман, отвергнутой по соображениям морали, граничащей с глупостью.Секс, кровь, смерть — как в любой великой книге, заслуживающей уважения.И много остроумия — ведь книга написана Борисом Вианом.
Борис Виан (1920–1959) – один из самых ярких представителей послевоенного французского авангарда.
Борис Виан писал прозу и стихи, работал журналистом, писал сценарии и снимался в кино (полтора десятка фильмов, к слову сказать), пел и сочинял песни (всего их около четырех сотен). Редкий случай, когда интеллектуальная проза оказывается еще и смешной, но именно таково главное произведение Бориса Виана «Пена дней». Увлекательный, фантасмагорический, феерический роман-загадка и сегодня печатается во всем мире миллионными тиражами. Не случайно Ф. Бегбедер поставил его в первую десятку своего мирового литературного хит-парада. В настоящее издание также вошли романы «Осень в Пекине», «Сердцедёр», «Красная трава», сборник рассказов «Мурашки» и два произведения, написанные Вианом под псевдонимом Вернон Салливан: «У всех мертвых одинаковая кожа» и «Я приду плюнуть на ваши могилы».
Исчезнувший в 39 лет Борис Виан успел побывать инженером, изобретателем, музыкантом, критиком, поэтом, романистом, драматургом, сценаристом, переводчиком, журналистом, чтецом и исполнителем собственных песен... Время отводило на все считанные секунды."Осень в Пекине" — "самый пронзительный из современных романов о любви", по определению Р. Кено. Сегодня его творчество органично входит в общий контекст XX века. Влияние оспаривается, наследие изучается, книги переиздаются и переводятся. Пустое место между Жаком Превером и Аленом Роб-Грийе заполняется.
Убийство соседки превращает и без того неспокойную жизнь многодетной Аленки, разрывающейся между работой, тремя детьми и мужем, в настоящий кошмар. Теперь ее еще и в убийстве обвиняют. Не рассчитывая на объективность полиции, Аленка, заручившись поддержкой своих боевых подруг Аськи и Маринки, принимается за расследование загадочного преступления, чтобы сохранить свое честное имя. Кто бы мог подумать, что жизнь скромной старушки окажется полна тайн и загадок, а Аленку начнут преследовать не только призрак покойницы, но и органы опеки, да еще и брак Аленки окажется под угрозой.
Юмористический детектив, написанный в духе классических английских рассказов. История одного странного ужина высшего света, который внезапно закончился трагичной смертью хозяина торжества. Расследовать преступление придется местному констеблю. Сможет ли он докопаться до правды? Так ли всё просто и очевидно, как кажется на первый взгляд?
Сегодня вы можете найти несчитанное количество различных книг и рассказов о том, как человечество в один миг перестало существовать по причине какой-то катастрофы или смертельной пандемии. А что если данный рассказ не об этом? Здесь время постапокалипсиса – это неизменная составляющая, то, что есть, вне зависимости от обстоятельств. Отсутствие на земле практически семи миллиардов человек уже воспринимается как должное, а трагедия одного-единственного человека может быть значительнее всего того ужасного, что уже произошло.
Безлюдный отель, четыре случайных постояльца и одна невинная жертва. Убийца, очевидно, один из них, но правда скрывается за семью печатями. Детективный триллер, в котором банальная командировка четырех менеджеров превратилась в азартную игру, где выигрыш мог получить лишь самый лучший из них. И если судья оказывается неподкупен, он не оставляет игрокам другого выхода, как избавиться от него. От автора: Все события и персонажи являются вымышленными, любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
Бескрайние просторы северных морей. Шторм. Волны. Ветер. В кипящем котле разбушевавшейся стихии разрываемый на части чудом держится на плаву надувной спасательный плотик. Внутри один человек, несчастный, которому довелось пережить нечто страшное, что-то, о чем измученный разум предпочел тут-таки забыть. Он борется, он не сдается, он надеется на благополучный исход, но у стихии свои планы. Плот несет на скалы. Берег все ближе, жизнь бедолаги в руках провидения. Теперь оно решает, бросить ли его на камни, или вынести на мягкий песок.
Подающий большие надежды спортсмен Юрий Сергеев не знал, что означает слово «кумите». Это запрещенные бои в полном контакте, проводимые в каждом крупном городе мира, начиная от Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и заканчивая Гонконгом. И главное — это не только бой, это искусство интриги: умение сплести паутину, запутать сеть так тонко, чтобы человек, попав в страшную ловушку, сам радовался тому, что он… уже жертва. Жертва, не знающая даже глубины той пропасти, из которой никогда не сможет выбраться наверх. На жаргоне ловких дельцов, умеющих оборачивать в деньги возможности человеческого тела, эту жертву называют коротким словом «мясо».