И. Мышкин – один из блестящей плеяды революционеров 70-х годов - [19]

В то же время, в конкретных условиях того времени, речь Мышкина имела большое революционное значение. Смелое выступление перед царским судом с изложением своих взглядов, страстный и открытый призыв к революции – все это произвело огромное впечатление. Будучи не в силах заставить замолчать пламенного революционера, председатель распорядился удалить его из зала насильно, а сам поспешно бежал, забыв даже закрыть заседание суда. Товарищи Мышкина, сидевшие рядом с ним, встали на защиту оратора и мешали жандармам схватить его. Как сообщалось в агентурном донесении, «в течение более 5 минут происходила борьба с ужасным шумом, криком и бряцанием оружия. Наконец, Мышкин был вытащен со скамьи через головы других подсудимых, причем жандармы тащили его за волосы, руки и туловище, несколько человек разом...»⁶⁵ Однако применением жестокого насилия жандармам не удалось сорвать выступление революционера. Его голос вырвался за стены судебного зала. Размноженная в тысячах экземпляров речь Мышкина широко распространялась в 70-х и 80-х годах в среде революционной интеллигенции. Царские жандармы находили ее и при обысках в рабочих кружках: и здесь речь Мышкина служила хорошим агитационным оружием.

Большое значение эта речь сыграла и в личной судьбе Мышкина. Она сделала его одним из главных и наиболее признанных руководителей революционных народников. По возвращении в тюрьму Мышкин, стоя у раскрытого окна, повторил свое выступление для всех заключенных, которые не присутствовали на суде. Речь его была встречена полным одобрением.

С другой стороны, царские власти «признали» значение выступления отважного революционера тем, что еще более усилили репрессии по отношению к нему. Не дожидаясь окончания процесса, Мышкина снова перевели в Петропавловскую крепость. Сказалось это «признание» заслуг Мышкина и при вынесении приговора.

В январе 1878 г., по окончании заседаний Особого присутствия сената, Мышкину и остальным заключенным был объявлен приговор. В отношении Мышкина он был очень жесток: признанный виновным «в составлении преступного сообщества», имевшего целью «ниспровержение и изменение существующего государственного строя», он был осужден на 10 лет каторжных работ ⁶⁶. Суровым наказаниям были подвергнуты и остальные подсудимые.

Пребывание в Петропавловской крепости в ожидании вынесения, а потом утверждения приговора Мышкин употребил для напряженной теоретической работы. К этому времени, искушенные долголетним заключением, арестанты уже научились поддерживать друг с другом связь путем передачи записок, перестукивания и т.д. Используя эти средства, Мышкин выступил инициатором обсуждения насущных проблем революционного движения. Он пытался проанализировать итоги «хождения в народ» и решить, что же нужно делать дальше: «Стремясь к революции, маня ее к нам, что мы будем делать, если действительно явится к нам эта желанная гостья?»⁶⁷

Мышкин резко выступал против столь свойственной народникам теоретической беззаботности и говорил: «Давно пора придти к какому-нибудь решению по всем наиболее существенным вопросам нашей программы»⁶⁸.

Требовательное и критическое отношение к себе (недаром товарищи по революционной борьбе главной чертой его характера всегда считали «необыкновенную прямоту») порождало глубокое недовольство Мышкина практическими результатами как своей личной деятельности, так и деятельности остальных народников.

«Мне думается, – писал Мышкин в одной из записок, адресованной товарищу по заключению, – что большинство из нас (в том числе и я) не ведало, что творило, да и теперь, после многолетнего содержания в тюрьме, не ведает хорошенько, что нужно творить... Меня вообще бесит чересчур халатное отношение наше к делу... Несколько лет уже ведется пропаганда каких-то идей, а сами пропагандисты не только не знают ближайшей практической своей цели, но даже и с теорией-то не совсем совладали...»⁶⁹

В этих словах ясно чувствуется неудовлетворенность Мышкина. Но ощущая эту неудовлетворенность, Мышкин видел лишь ближайшие причины неудачи народников и не понимал более глубоких – несостоятельность и ложность народнических теорий. Выход Мышкин видел в разработке общей практической программы «для всей революционной партии» и принятии ее.

Страстная вера в близость крестьянской революции, заставляла его торопиться решить: «Что нужно делать?» Будущий общественный строй Мышкин представлял как федерацию самоуправляющихся городских и сельских общин с передачей государственных земель «земледельцам, обрабатывающим их». После революции, по представлениям Мышкина, должен быть произведен переход к повсеместному общинному владению землей, причем община должна быть преобразована в земледельческую артель. В отличие от многих народников Мышкин в это время не высказывался за немедленное уничтожение «государственности», заявляя, что после революции на некоторый период может быть будет более целесообразным создать особую «переходную политическую форму»⁷⁰.

Для обсуждения всех этих вопросов Мышкин использовал все возможные средства общения с товарищами, заключенными вместе с ним в Петропавловской крепости, и с основной массой революционеров, содержавшихся в Доме предварительного заключения. Для поддержки постоянной связи с остальными товарищами, которые содержались в Доме предварительного заключения, он широко использовал переписку со своей невестой Е. Супинской – его товарищем по революционной борьбе, одной из наиболее деятельных работниц его нелегальной типографии, судившейся теперь вместе с ним по одному процессу. Однако мечтам Мышкина об их совместной революционной работе исполниться не пришлось. Супинская согласно приговору была выслана в отдаленный пункт Архангельской губернии, где она в сентябре 1879 г. заболела и умерла. Мышкину же выпал иной, еще более тяжелый путь, который он прошел с честью так же, как боролся и раньше.