Хворый пес - [72]

– В вашей уютной консервной банке чертовски классная звуковая система.

– Да, спасибо.

– На записях прямо слышно, как люди задыхаются. Слышишь: сопят, хватают ртом воздух, обделались со страху. У первоклассной системы поразительные возможности.

– Новейшие колонки, – сказал Криммлер. – Немецкие.

Человек открыл банку и глотнул пива.

– Значит, так. Этот баламут с собакой – где он мог остановиться?

– Если не в палатке, то, наверное, в пансионе миссис Стинсон.

– Где это?

Криммлер объяснил. Человек убрал пистолет в кобуру и разрешил инженеру подняться с пола.

– Могу я узнать ваше имя? – спросил Криммлер.

– Гэш.

– Вы действительно работаете у мистера Клэпли?

– Да. Спросите у него сами. – Иглоголовый направился к выходу.

– А пленка, что вы слушали, она настоящая? Это вы там звали на помощь?

Человек рассмеялся. У него был неприятный булькающий смех, от которого по коже ползли мурашки. Криммлер пожалел, что спросил.

– Вот это да! – смеялся мистер Гэш. – Ну, уморил!

– Послушайте, я не хотел…

– Ладно, все нормально. Я смеюсь, потому что мужик с пленки мертв. Дохлее не бывает. На пленке его предсмертные слова: «Будь ты проклята, сука чокнутая!!!» и последний вздох.

Мистер Гэш усмехнулся и вышел в ночь.

В половине десятого вечера Лиза Джун Питерсон сидела одна в своем кабинете, примыкавшем к губернаторскому. Когда зазвонил телефон, Лиза решила, что это Дуглас, адвокат по завещаниям, с которым она встречалась. Каждый раз Дуглас первым делом спрашивал: «Как ты одета, Лиза Джун?»

Пребывая в игривом настроении, Лиза Джун подняла трубку и сказала:

– Я без трусиков.

Мужской голос, ниже и старше, чем у Дугласа, ответил:

– Я тоже, дорогуша.

Ответственный секретарь губернатора задохнулась.

– Ах, прекрасная юность, – продолжил голос.

Запинаясь, Лиза Джун Питерсон пробормотала извинение:

– Мне так… Я приняла вас за другого…

– Иногда и я себя не узнаю.

– Чем могу быть полезна?

– Устройте мне встречу с губернатором.

– Боюсь, его нет в городе. – Лиза Джун пыталась прийти в себя, говорить сдержанно и профессионально.

– Что ж, постараюсь поймать его в другой раз.

Что-то в голосе человека обеспокоило Лизу – даже не угроза, а непоколебимая уверенная целеустремленность.

– Может быть, я смогу помочь? – спросила она.

– Очень сомневаюсь.

– Я могу попробовать с ним связаться. Губернатор Артемус вас знает?

– По всей видимости.

– Могу я узнать ваше имя?

– Тайри. Назвать по буквам?

Лиза Джун едва не упала со стула.

– Вы шутите?

– Никоим образом.

– Вы – губернатор Тайри? Без балды?

– С каких это пор юные леди употребляют в официальной беседе подобные выражения? Я потрясен до глубины души.

Лиза Джун Питерсон уже вскочила, схватила сумочку и ключи от машины.

– Где вы находитесь? – спросила она.

– В телефонной будке на Монро.

– Встретимся у Законодательного собрания. Через десять минут.

– Зачем?

– У меня фургон «таурус». Я в голубом платье и в очках.

– И без трусиков, не забудьте.

Жизненный опыт Лизы Джун Питерсон не подготовил ее к виду Клинтона Тайри. Прежде всего поражали его габариты – он казался громадным, как рефрижератор. Затем гардероб – он был одет как уборщик: башмаки, самодельный килт и купальная шапочка. Когда он сел в машину, в уличном свете мелькнул белым бритый череп и рубиновым – искусственный глаз. И лишь когда они уже сидели на перевернутых шлакоблоках перед костерком, Лиза Джун Питерсон хорошенько рассмотрела на его щеках пышные косы, украшенные блеклыми клювами.

– Канюки, – пояснил бывший губернатор. – Неудачный выдался день.

Его темное, цвета седельной кожи лицо испещряли морщины, но озаряла та же обезоруживающая улыбка, которую Лиза Джун запомнила на ранних газетных фотографиях, когда жизнь еще не пошла наперекосяк. Инаугурационная улыбка.

– Это в самом деле вы, – сказала Лиза.

– Лишь остов, дорогуша.

Они сидели в леске за городом неподалеку от аэропорта. Экс-губернатор свежевал лисицу, которую подобрал мертвой на Апалачи-парквэй. Он сказал, что ее сбил мотоцикл, – дескать, определил это по вмятине на голове.

– Как мне к вам обращаться? – спросила Лиза Джун Питерсон.

– Надо подумать. Есть хотите?

– Хотела.

Она отвернулась, пока Тайри с небольшим ножом трудился над лисьей ляжкой.

– Я впервые вернулся в Таллахасси, – сказал он.

– А где вы сейчас живете?

– Знаете, что самое вкусное? Правильно сготовленный опоссум.

– Буду иметь в виду.

– Что вы делаете у мистера Ричарда Артемуса?

Лиза Джун рассказала.

– У меня тоже был «ответственный секретарь», – вздохнул Клинтон Тайри. – Она старалась, искренне старалась, но я оказался невыносимым типом.

– Я все знаю.

– Откуда? Вы тогда были ребенком.

Лиза Джун рассказала об изысканиях по заданию губернатора Артемуса, но умолчала о плане, который засел у нее в голове и не давал спать по ночам, – написать книгу о Клинтоне Тайри, исчезнувшем губернаторе Флориды.

– Босс не сказал вам, что ему нужно в моих документах? – Тайри ухмыльнулся. – Да нет, вряд ли.

– Скажите вы.

– Бедная вы, бедная.

– Почему?

– Ваш губернатор Дики, милочка, дал мне поручение, и весьма неприятное. Если я ему не поблажу, он вышвырнет моего несчастного беспомощного брата на улицу, где тот наверняка погибнет. Поэтому я здесь.