Хунну и Гунны - [42]
Интересный материал был внесён в изучаемый нами вопрос небольшим исследованием венгерского учёного К. Немети об историко–географических доказательствах тожества Хунну и Гуннов (Koloman Némäti, Die historisch–geographischen Beweise der Hiung–nu = Hun Identität, Budapest, 1910; работа эта появилась и на венгерском языке и в английском переводе в Asiatic Quarterly Review). Исходя из вопроса: можно ли доказать присутствие Гуннов к северу от Китая в эпоху Хунну историко–географически, автор указывает на латинскую карту блаженного Иеронима (карта эта хранится в Британском Музее), относящуюся к концу IV и началу V в. и считаемую её исследователем К. Миллером вполне достоверной, что этим последним исследователем подробно обсуждается. На карту эту занесено более древнее жительство Гуннов, которые во время её составления были уже в Европе: близ Seresoppidum помещены Huniscite, т.е. около Серики, Китая, отмечены Huni–Scythae, Гунны–Скифы. По исследований источников карты можно предполагать, что она была срисована с недошедшей до нас римской карты, составленной при Августе в 7 г. до Р.X., а также с недошедшего Orbis Pictus Агриппы. Этой картой пользовался и ученик блаженного Иеронима Орозий, в известной географии которого Huni–Scythae помещены рядом с Ottorokorra. Следующим историко–географическим фактом является для автора упоминание Страбона о распространении власти бактрийских царей до Σηρῶν και Φαύνων (Немети, по сличении рукописей Страбона, считает правильным чтением второго имени Φαύνοι, не Φρύνοι, Φρύροι, Γρυναίοι и другие формы в рукописях Страбона и у других авторов). Источником Страбона для этого известия было утраченное сочинение Аполлодора, хронологически же это известие относится к 200 г. до Р.X. Наименование Гуннов в одной редакции готского предания о них (Historia Miscella) — Fauni Ficarii (homines silvestres) автор считает исходящим от того же блаженного Иеронима, ибо это выражение известно в его Вульгате, в другой же редакции того же готского предания (у Иордана) выражение Fanni Ficarii заменено Spiritus immundi (spiritus immundus — демон), выражением, тоже имеющимся у блаженного Иеронима. Это прозвище автор сближает с тем, которое Китайцы давали Хунну: Гуй–Фан, значащее «демоны».
Таково в основных чертах исследование Немети. Переходя к обсуждению его, отметим прежде всего весьма важный и не приведённый до того факт — упоминание Гуннов на карте блаженного Иеронима. В этом главная заслуга его исследования. В этом факте мы имеем известие из западных источников даже не о Гуннах, а о Хунну. После тщательного исследования К. Миллера, издателя этой карты, вполне можно предполагать римский её источник и относить этих Гуннов–Скифов к эпохе Р.X., т.е. именно к тому временя, когда государство Хунну существовало на Севере от Китая. Слово Скифы уже и в то время было общим наименованием для кочевых народов Средней и Северной Азии и Восточной Европы; остаётся следовательно только имя Гуннов, имя этническое, являющееся тожественным имени народа Аттилы, хорошо известного составителю карты, блаженному Иерониму. Что касается далее до известия у Страбона, то сближение народа Φαῦνοι с Гуннами делалось ещё Томашеком (в Sitzungs–berichte Wiener Akademie, phil. — hist. Classe, Band CXVI, 1888, стр. 760; он–же говорил o Chuni y Орозия близ Seres и Ottorocorrae — стр. 759), по мнению которого Тохары и Фуны, жившие между Саками и Серами, были Тибетцами и Гуннами, при чём эти народы упомянуты у Плиния, как Phuni и Tochari, живущие, как и Caspii, к северу от Индии. До них (Фунов) и Серов доходила власть бактрийских царей. Отожествление Фунов и Гуннов Томашек делал на основании лёгкого перехода звука ф в х и обратно. Отрицая отожествление Томашека, Маркварт (J. Marquait, Über das Volkstum der Komanen в W. Bang — J. Marquart, Osttürkische Dialekstudien, Berlin, 1914, в Abhandl. der königl. Gesellsch. der Wissenschaften zu Göttingen, phil. — hist. Classe, Nene Folge, Band III, № l, стр. 64–65) считает имя Φαῦνοι индийским Bhautta, Bhuta и признает их несомненно Тибетцами (Бод), отстраняя таким образом какую бы то ни было их близость к Гуннам. Заметим, что нам представляется предпочтительным усматривать у греко–римских писателей сопоставление этнических имён, более сравнимых в их историческом значении, что в ту эпоху более соответствует понятиям Хунну и Китайцев (Серов). Интересно отметить, что исследователи, отожествлявшие Φαῦνοι с Гуннами, либо основывались на фактических соображениях (как Томашек), либо усматривали сознательную замену народного имени созвучным порицательным (как Немети), при чём последнее само по себе не невероятно, особенно по аналогии со сходными переделками имени Гуннов и Китайцев[91] и других народов, что отмечено в нашей работе. Может быть, было бы проще усматривать тожество Φαῦνοι и Гуннов, отмечая лишь неособенно существенное различие в передаче начальных звуков (или звука) или ошибочность написания (такого мнения держится Шарпантье в указываемой далее работе). Не отрицая возможности того, что прозвание Fauni Ficarii восходит к блаженному Иерониму, мы считаем, что передаваемое Немети готское предание вообще имеет характер сказания, лишённого исторического значения. По поводу сближения специально с китайским прозвищем Гуй–фан отметим, что еще Шаваннъ в рецензии на работу Немети (в T’oung–Pao, XI, 1910, стр. 306–307) отметил, что название не всегда применялось только к Хунну, но также и к племенам, жившим на юго–западе от Китая. Коснувшись известий западных писателей о Гуннах, отметим несколько дополнительных соображений. К. Миллер в обстоятельном труде своём о древних картах (К. Miller. Mappae mundi, Die ältesten Weltkarten, VI, Stuttgart 1898), восстановляя карту известного тогда мира по Дионисию Периегету (табл. VI), помещает с Севера на Юг на западном берегу Каспийского моря народы в таком порядке — Hunni, Caspii, Albani, по Страбону (табл. VIII, 2) — Utii, Caspii, Albani по Эратосфену (табл. VIII, 1) лишь Caspii и Albaui, и таким образом не выводит упоминание об Утиях (Уитиях, Кунтиях) у Страбона из Эратосфена. Маркварт в упомянутом сочинении своём (стр. 75), приводя известие Иордана (и Приска) о том, что Гунны называли Днепр «вар», считает это имя не этническим, а топографическим, т.е. происшедшим от имени реки.
