Хунну и Гунны - [36]
Мы видели, что сторонники всех теорий приводили свои мнения о гунских собственных именах. В виду того, что теории монголизма и славянства Гуннов противоречат фактам, мы и не считаем нужным обращать особенное внимание на них. Остаются следовательно теории финнизма и турчизма. Так как первая в сопоставлении собственных имён имела одного только представителя (Клапрота), который к тому же писал в 1826 году, и была принята с недоверием некоторыми специалистами (напр. Уйфальви), вторая же имела представителей в лице современных языковедов — мы более склонны принять сближение гунских имён с турецкими. Впрочем весьма вероятно, что многие Гунны носили имена финские. Во всяком случае влияние Финнов существовало в сильной степени, и потому нет ничего удивительного в том, что Турки приняли некоторые имена побежденных ими народов.
Не одни филологи, основываясь на сходстве имён, считали Гуннов за Турков. Это мнение было также выражено и некоторыми историками. По этому поводу высказался ещё Цейсе (Zeuss. Die Deutschen und die Nachbarstämme, München, 1837). Статью, озаглавленную Hunni, он посвятил исключительно истории этого народа (стр. 706–710), тогда как о происхождении их говорил в статье, посвящённой Булгарам (стр. 710–727). В этом последнем народе он признал ушедших на Восток Гуннов. На Волге, где удержались остатки Булгар, можно ожидать в ту эпоху только либо Финнов, либо Турков; так как Финны раньше (стр. 272–275) признаны им исключительно лесным народом, занимающимся охотой и рыболовством, то Болгары, и их предки Гунны, народы кочевые, степные и конные должны быть отнесены к Туркам. По его мнению, Гунны были первые Турки, пришедшие из северо–западной Азии и пробившие путь в степную полосу Европы. Отожествление Гуннов с Хунну принято им. Настойчиво придерживался теории турчизма Гуннов и лучший знаток исторической этнографии России, академик А.А. Куник. Из его статей но этому вопросу мы прежде всего должны назвать «О тюркских Печенегах и Половцах по мадьярским источникам» (помещена в Записках Академии Наук за 1855 г., т. III). Он с полным убеждением высказал здесь, что «тюркский элемент совершенно ясно выступает (в Южной Руси) лишь со времени гунского нашествия, когда Алтай, это первоначальное гнездо тюркских племён — стал высылать орду за ордой на Западную Азию и Черноморье» (стр. 715). На этом основании он и признал нашествие Гуннов основным пунктом в истории турецких народов. Кроме того он высказал мнение, что среди гунского войска находились многие из тех турецких народов, которые позже друг за другом явились в истории южной Руси. Считая Финнов совершенно неспособными соединяться в государства, он даже полагал, что первобытные Магары (Мадьяры) были Турки, обратившие подданных своих финнов в конный народ и с течением времени заменившие свой язык языком многочисленных подданных (как пример возможности подобной замены, он привёл Франков в Галлии). Это мнение академик Куник повторил и в многих последующих работах, например в «Известиях Ал–Бекри и т.д.», в приложениях к «Каспию» Дорна и др. Мнение его было принято и туркологом академиком В.В. Радловым. В совместно написанной рецензии на сочинение Голубовского «Печенеги, Торки и Половцы до нашествия Татар» (Киев 1884) они высказались в пользу турчизма Гуннов и осудили теорию финнизма некоторых полукочевых народов южной и юго–восточной Руси. Печенеги имели, по их мнению, в южной России предшественников турецкого происхождения — именно Аваров. Турки были главным племенем в Хазарии. Болгары были Турки. Финский элемент в истории юга и юго–востока России явился впервые с Мадьярами, да и то под предводительством турецкого рода. Гунны были несомненно Турки. Ф. Мюллер, признавший, как мы уже говорили, Хунну за турков, Гуннов тоже назвал племенем татарским (т.е. по его классификации турецким), хотя и признал их сильно смешанными с Финнами (см. его Allgemeine Ethnographie). К этому мнению о турчизме Гуннов присоединился и австрийский учёный Томашек, который в рецензии на книгу Иречека «История болгар» (помещена была в Zeitschr. für Oester. Gymnasium за 1877 г., стр. 674–686) на основании и исторических преданий, и сходства имён доказывал, что Болгары и их предки Гунны были Турки. К авторитетным мнениям Куника и Томашека присоединился М. Соколов в своём исследовании «Из древней истории Болгар» (СПб. 1879). Проф. Васильевский в цитованной нами статье «О мнимом славянстве и т.д.», направленной против теории Иловайского, высказал, «что преобладание среди Гуннов турецких элементов нам кажется весьма вероятным и почти несомненно доказанным (см. А.А. Куника, Томашека, Соколова)» (172 стр.). Наконец, в последнем сочинении по общей истории великого переселения народов, которое именно в силу своего популярного значения должно придерживаться наиболее распространённых взглядов, было высказано мнение в пользу турчизма Гуннов. Мы разумеем «Geschichte der Völkerwanderung» Витерсхейма. Здесь (Zweiter Band, 24–25) Гунны считаются вторгнувшимися в конце I века по Р.X. в Западную Азию Турками, среди которых находились многочисленные финские и тунгузские элементы
