Хрупкие вещи - [16]

Однако вы, безусловно, правы в том предположении, что именно я заманил полукровку в меблированные комнаты в Шордиче.

Если вас это утешит, сообщаю вам следующее: изучив пристрастия принца в том, что касается проведения досуга, я сказал, что доставил ему девушку из монастыря в Корнуолле, которая в жизни не видела ни одного мужчины, и, стало быть, его вид и его прикосновение наверняка сведут ее с ума.

Если бы эта девушка действительно существовала, она погрузилась бы в пучину безумия еще до того, как он полностью ею овладел. Он бы высосал ее разум, как человек, пьющий сок из мякоти спелого персика, оставляя лишь кожицу и косточку. Я видел, как они это делают. Я видел, как они делают и более ужасные вещи. Это не та цена, которую стоит платить за мир и процветание. Это слишком большая цена.

Мой добрый друг доктор – который полностью разделяет мои убеждения и который действительно написал нашу пьесу: у него есть талант, и он умеет развлекать публику, – уже ждал нас, держа наготове свои ножи.

Эта записка ни в коем случае не насмешка, не издевательство в манере «поймай меня, если сможешь», потому что мы с доктором уже покинули этот город, и вы не сможете нас найти. Я всего лишь хотел сказать, что мне было приятно хотя бы на мгновение почувствовать, что у меня есть достойный соперник. Куда более достойный, чем эти нелюди из-под земли.

Боюсь, «Лицедеям со Стрэнда» придется искать себе нового актера на главные роли.

Не стану подписываться, как Верне. Пока не закончится охота и в мире не восстановится прежний порядок, думайте обо мне просто как о

Rache.

Инспектор Лестрейд выбежал: из комнаты, созывая своих людей. Они заставили юного Уиггинса отвести их туда, где мужчина передал ему записку – как будто актер Верне ждал их там, покуривая трубку. Мы с моим другом посмотрели на них из окна и покачали головами.

– Они остановят и обыщут все поезда, которые уходят из Лондона, и все корабли, отплывающие из Альбиона в Европу и в Новый Свет, – сказал мой друг. – Они будут искать высокого мужчину и его спутника, который слегка прихрамывает. Они закроют вокзалы и порты. Они блокируют все выезды из страны.

– Как вы думаете, их поймают?

Мой друг покачал головой.

– Возможно, я ошибаюсь, но готов поспорить, что сейчас они находятся примерно в миле от нас, в трущобах Сент-Джайлза, куда полицейские не осмеливаются заходить меньше, чем вдесятером. И они будут прятаться там, пока не стихнет весь шум. А потом снова займутся своими делами.

– Почему вы так думаете?

– Потому что, – ответил мой друг, – на их месте я сделал бы именно так. Кстати, записку лучше сжечь.

Я нахмурился.

– Но ведь это улика.

– Это крамольная чушь, – строго заметил мой друг.

Я не стал спорить и сжег записку. Когда Лестрейд вернулся, я сказал ему, что я сделал, и он ответил, что это было правильное решение. Лестрейд сохранил работу, а принц Альберт написал моему другу письмо, в котором выразил восхищение его блистательным интеллектом, но вместе с тем и сожаление о том, что преступник по-прежнему разгуливает на свободе.

Шерри Верне – или как его звали на самом деле – так и не поймали, как не поймали и его друга-убийцу, в котором якобы опознали бывшего военного хирурга Джона (или, может быть, Джеймса) Ватсона. Что любопытно: он тоже служил в Афганистане. Не исключено, что мы с ним даже встречались.

Мое плечо, до которого дотронулась королева, продолжает заживать. Скоро я снова смогу стрелять по-снайперски метко – как раньше.

Однажды вечером, несколько месяцев тому назад, когда мы были одни, я спросил моего друга, помнит ли он переписку, о которой упомянул в своей записке человек, называвший себя Rache. Мой друг ответил, что помнит и что «Сигерсон» (тогда актер называл себя так и утверждал, что он из Исландии), видимо, вдохновившись теориями моего друга, также выдвинул несколько невероятных теорий о связи между массой, энергией и гипотетической скоростью света.

– Полная чушь, разумеется, – сказал мой друг без тени улыбки. – Но чушь вдохновенная и опасная.

Из дворца пришло сообщение о том, что королева довольна работой моего друга, и на этом дело замяли.

Однако я сомневаюсь, что мой друг так просто откажется от него. Эта история не закончится, пока один из них не убьет другого.

Я сохранил эти записи. Я попытался как можно точнее рассказать о событиях, связанных с этим делом, причем сказал много такого, чего не стоило говорить. Будь я человеком чуть  более разумным, я бы сжег эти страницы, но, с другой стороны, как любит повторять мой друг: даже пепел может выдать секреты. Я положу эти бумаги в банковский сейф вместе с распоряжением о том, что вскрыть конверт можно лишь после смерти всех участников событий. Хотя в свете происходящего в России, боюсь, этот день может настать много раньше, чем мы полагаем.

С. М. майор (в отставке)

Бейкер-стрит,

Лондон, Новый Альбион, 1881

ЭЛЬФИЙСКИЙ РИЛ

The Fairy Reel

Перевод. Н. Эристави

2007

Когда бы снова я молод был,

И верил бы снам, и не верил бы смерти,

Я б сердце свое пополам поделил,

Чтоб быть среди вас хоть полжизни, поверьте!

Полсердца осталось на ферме моей,

Чтобы об эльфах страдать неустанно,