Хроники 1325 – 1340 - [266]

Когда эта новость пришла к сеньорам, сидевшим в гарнизонах Камбрези, они очень обрадовались и собрали для набега отряд в 500 латников. Однажды в субботу, после заката, из Камбре выступили отобранные для этого дела воины, и одновременно с ними отправились в набег воины из Като-Камбрези и Мальме-зона. Объединив свои силы, они прибыли в город Аспр, который был добрым, красивым и богатым, но не имел никаких укреплений. Местные жители тогда еще ничего не остерегались, ибо их не оповещали ни о какой войне. Французы вошли в Аспр и застали горожан, мужчин и женщин, в их домах. Поэтому они взяли в плен тех, кого пожелали, и захватили все их добро: золото, серебро, ткани, ценную утварь и скотину. Затем французы подожгли город и спалили его столь основательно, что там не осталось ничего, кроме обгорелых остовов.

В Аспре есть одно превотство черных монахов и большая церковь при монастыре, который держится от аббатства Сен-Вааст, что в Аррасе. Французы их разорили и разграбили, а затем весьма подло (moult villainnement) подожгли и спалили. Когда они свершили свою волю над Аспром, то погрузили всю добычу на повозки и ушли в Камбре, гоня перед собой пленников и скотину.

Новость об этом стала тотчас известна в Валансьенне, и в первую очередь ее сообщили графу Гильому д’Эно, который спал в своем дворце, называемом Зала. Он поднялся, оделся, очень поспешно вооружился и велел будить всех своих людей, находившихся тогда при нем. Однако таких было немного, если не считать его сенешаля, монсеньора Жерара де Вершена, монсеньора Анри д’Антуэна, монсеньора Анри д’Уффализа, монсеньора Тьерри де Валькура, сеньора де Потеля, сеньора де Флуайона и некоторых рыцарей, которые держались подле графа, поскольку все благородные люди охотно живут подле своих сеньоров. Но они спали в разных домах, и потому не смогли одеться, вооружиться и сесть на коней столь же быстро, сколь это сделал граф. А он не стал никого поджидать, но прибыл на рыночную площадь и велел что было мочи звонить в колокола на набатной башне.

Все люди всполошились, вооружились и большой толпой последовали за своим сеньором, который уже покинул город и стремительно мчался в сторону Аспра. Когда он проскакал примерно одно лье, ему было сказано, что он старается напрасно, ибо французы уже отступили. Тогда граф заехал в Фонтенельское аббатство, стоявшее поблизости. Там в то время проживала его мать, госпожа Жанна де Валуа. Ей пришлось очень потрудиться, чтобы его успокоить — так он был разгорячен и разгневан. И твердил он, что скоро заставит королевство Французское поплатиться за сожжение Аспра. Госпожа его мать внешне во всем с ним соглашалась, но при этом старалась выгородить своего брата, короля Франции, и представить все случившееся как недоразумение. Однако граф не желал прислушиваться к ее доводам и говорил: «Мне следует придумать, как поскорей отомстить за обиду, которую мне нанесли, и сжечь во Франции столько же домов, сколько сожгли у меня, или даже еще больше!»

[72] О том, как граф Эно принял решение объявить войну своему дяде, королю Филиппу, и послал ему вызов

Проведя какое-то время в Фонтенеле подле госпожи своей матери, граф простился с ней и вернулся в Валансьенн. Там он велел срочно разослать письма ко всем рыцарям и прелатам своей земли, чтобы получить от них совет, как ему действовать в этом случае. В своих письмах он требовал, чтобы все были в Монсе, что в Эно, к определенному дню, который был указан.

Весть об этом разнеслась по стране, и быстро достигла мессира Жана д’Эно, который пребывал в Бомоне, думая и размышляя, как бы отомстить за сожжение земли Шимэ. Он вовсе не был расстроен, когда ему рассказали о великой обиде, нанесенной его племяннику, а также о том, с каким раздражением граф это воспринял. Ведь мессир Жан д’Эно знал, что граф вовсе не столь терпелив, чтобы долго сносить такое оскорбление.

Мессир Жан сел на коня и как можно скорее прибыл в Валансьенн. Узнав, что граф находится в Зале, он, разумеется, направился прямо к нему.

Лишь только граф Эно увидел своего дядю, монсеньора Жана д’Эно, он вышел ему навстречу и сказал: «Милый дядя, ваша война с французами приобретает очень большой размах!» — «И слава Богу, сир! — ответил сир де Бомон. — Ваша досада и ваш ущерб очень меня расстроили бы, если бы не оказались для меня столь кстати. Вот как отплатили вам французы за любовь и верную службу! Теперь нам следует совершить набег на Францию: решите только, с какой стороны!» — Граф ответил: «Вы говорите верно, и это будет сделано очень скоро!» Затем они задержались в Валансьенне, я не знаю на сколько дней, но когда наступил день, назначенный для проведения совещания в Монсе, они там уже были. И собрались там все советники земли Эно, а также Голландии и Зеландии.

На этом совещании, проходившем в городе Монсе, что в Эно, было высказано много мнений и предложений. Некоторые бароны Эно предлагали послать к королю Франции достаточно представительных людей, чтобы узнать, с его ли ведома и дозволения были учинены пожары в Эно. И если это он послал солдат из Камбрези во владения графа, то под каким видом это было сделано, — ведь ни граф, ни его земля не получали никаких вызовов. Однако другие рыцари желали и предлагали совсем обратное — отплатить французам той же монетой.