Хроника - [267]

^bИтак, король Генрих в течение трех недель осаждал Кёльн, и не было никакой надежды на то, чтобы им овладеть.^baИбо была сильная жара и из-за страшного зловония войско не могло более терпеть лишения. Кроме того, прошел слух, что оба Генриха, бывший император и бывший герцог, отовсюду набирают войска и готовы не раз и не два испытывать судьбу. Поэтому все королевское, вернее, Христово войско, желавшее решить дело оружием, чтобы горожане случаем не оказали врагам помощь против них, - что было весьма вероятно, - сняли осаду и двинулись против Лотарингии; между тем, разрушив укрепления и прочее, чем владели мятежники, они отправили к Генриху Старшему двух послов, которые предложили ему на выбор - или он в ближайшее время выйдет навстречу сыну в Ахен и заключит мир на описанных выше условиях, или ему предстоит война не на жизнь, а на смерть. Поместив этих послов под стражу, Генрих всеми силами, но тайно, стал готовиться к сопротивлению. Однако через несколько дней он внезапно отпустил этих послов. И не могла дойти до их лагеря более приятная весть, чем последовавший вслед за ними слух о смерти бывшего императора.^a

Луна в ночь на 18 июля в течение нескольких часов была скрыта мраком.

^bОколо этого времени бывший император Генрих, пребывая в Льеже, видел достойный упоминания сон. Так, ему привиделось, будто он гуляет по саду, усеянному высокими деревьями. И вот, одно из них, казавшееся более высоким, упав на землю, придавило другое дерево и повалило на землю вместе с собой. А затем друг за другом пали и прочие деревья. [Истинность видения] доказал в последующем исход дела. Ибо спустя малое время этот Генрих проболел 8 дней и на 9-й день умер. А 5 дней спустя в Ахене умер Дитрих²⁵, граф фон Эмбике;^b умерли также графы Адольф²⁶ и Готфрид.

^bИтак, перед смертью Генрих Старший отослал своему сыну вместе с Эркенбальдом, вернейшим своим камерарием, и Бурхардом²⁷, епископом Мюнстера, которого тогда держал в плену, меч и корону, которые до сих пор носил с собой; и поручил ему даровать всем прощение и помиловать тех, кто оставался с ним в нужде; и просил похоронить его в Шпейере рядом со своими родителями. Король тут же призвал к себе князей королевства и просил у них совета, как ему следует поступить с погребением отца. Ибо тот с честью, как то и подобало бы королю, если бы он заслужил это перед Богом, был погребен епископом, который всегда оставался ему верен во всем, в Льеже, в [церкви] св. Ламберта, перед алтарем св. Марии. Тогда князья королевства дали [королю] совет - приказать вырыть его тело и похоронить в неосвященной земле, - дабы не навлечь на себя тот же приговор, что и его отец, если он дозволит ему то или иное погребение, - а затем отправить послов в Рим и, если удастся, добиться у папы снятия с него отлучения.^baА Льежский епископ Отберт и прочие соепископы были приняты в общение на условиях покаяния, одно из которых было следующим: им надлежало вырыть из земли труп этого отлученного, ими самими накануне погребенного в монастыре, при свидетельстве присутствовавших там архиепископов и епископов, ибо с теми, с кем церковь не общается при жизни, нельзя общаться и после смерти.^abТак и было сделано; похоронили его на некоем острове посреди Мааса, и никто не свершал над ним более службы Божьей, кроме одного монаха из Иерусалима, который случайно пришел туда и, пока там находился, неустанно, день и ночь, пел над ним псалмы. Как ужасно, что столь видное лицо заслужило подобное обращение со стороны своего сына! Но никогда не случилось бы ничего подобного при его кончине, не будь это карой Божьей.^baЕсли кто желает знать время его смерти, то пусть знает, что она наступила 7 августа, то есть в тот день, когда он впервые напал на свою мать церковь на реке Унштрут, отправив на тот свет бесчисленное множество людей.^abВслед за тем король решил перевезти тело отца в Шпейер и велел кое-кому из его друзей, особенно Эркенбальду, который всегда был при нем в трудную минуту, доставить его туда. Когда 3 сентября его туда привезли, он, согласно похоронному обряду, с честью был принят духовенством и народом и отнесен в базилику св. Марии, которую сам построил с величайшим старанием. Однако епископ запретил служить над ним какую-либо божественную службу, пока он не очистится от своих деяний. А потому велел положить тело вне монастыря, в еще не освященной часовне; из-за этого в народе поднялось смятение и великий плач, ибо [Генрих] любил это место и его жителей больше всех остальных. Итак, жители долгое время часто посещали там это непогребенное тело. А Льежский епископ вместе с другими восставшими против короля, увидев, что они оказались брошены из-за смерти императора, явились в Ахен и сдались все, за исключением герцога Генриха, продолжавшего мятеж. Уладив это, король в великом гневе вернулся к Кёльну, велев собирать войска по всем прилегающим к Рейну городам и прийти с кораблями ему на помощь, чтобы отомстить жителям Кёльна. Кёльнцы, услышав об этом, были крайне поражены и напуганы; будучи со всех сторон окружены врагами и не имея никакой надежды, они обещали королю дать 6 тысяч талантов серебром. А король, скорбя о том, что очень много людей погибло во время осады, долгое время отказывался, но наконец по внушению Божьему уступил; так войско было распущено, и каждый с радостью вернулся домой.