Хроника частной жизни - [26]

Перебирая от жажды сухими губами,он чувствовал не ра-дость,а мученье и,хватая ртом разорванный,скрипичный воз-дух,тем не менее тщился вернуться в “математическое естест-вознание”под стеклянное небо с его синими облаками един-ства во множественности и завороженной множественности в своем единстве.

Он не принадлежал к людям,из героического самоутверж-дения которых рождаются боги,и миф,исходящий из понятия о божестве был ему чужд,но он был сторонником чистого, свежего холста правды,бесправие которой он мог наблюдать в чистой и незапятнанной форме человеческой подлости из-бранного коллектива,когда уполномоченный доверием “масс”, вливался с толпой других депутатов горсовета,в обширный зал этого,упирающегося в небо стенами,учреждения.Он не особен-но ликовал,когда коллектив слуг народа будто на собственной тризне,размахивая топором социалистических законов, высе-кал из жизни собственную соленую кровь событий,а затем, много лет спустя, убивался от отчаяния и кажущегося стыда, бичуя свою юродивую сущность.

Он помнил эти многочасовые заседания греха и каялся в своей греховности теперь,когда жизнь загнивала запахом роз в его сознании, а он,вдруг,переносился в буфет горсовета, члены которого после очередного “одобрямс”,”кто за?,против?, воз-держался?,единогласно!”кочующей толпой устремлялись в буфет к марочному пиву,бутербродам с красной икрой и ба-лыком,прозрачно-золотистые и ровно нарезанные куски кото-рого строем соподчинения и согласия недвижно покоились на кусочках белого хлеба,являя в себе божественный строй и недвижное пребывание в бытии.

Беспредельный океан вселенского целого являла собой разношерстная толпа депутатов,доселе недавно голосующие члены которых лесом вытянутых конечностей утверждали новую жизнь под грубыми звездами всякой множественности в ожидании куска со стола служащих государственного аппа-рата,вход в полную бочку буфета которого между сессиями был строго ограничен.Теперь же конечности депутатов совер-шали хватательно-глотательные и индивидуально-жующие дви-жения,являвшие собой символ разделения в единстве,как ис-точнике всякой множественности.Одновременно творя сы-тость желудка,они разрушали текущие формы индивидуации, даже не подозревая,что, в соответствии с дионисийским за-коном древних, именно поэтому за порогом смерти их ожи-дает возрождение личности.Но от этого страшнее, правдивее и красивее была для них та жизнь, которой они жили,за которую хватались, пытаясь сохранить теплое куриное мес-то,превращая титаническую множественность усилий в буду-щую теплоту суглинка и жалкий пух крематория.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Алексей открыл глаза.Он был жив,пока еще жив.Он жил снова.Он ведь уже чувствовал,что умер.А теперь он жил.Он снова превратился в того человека,каким был всю жизнь.И даже боли его утихли или,во всяком случае,не беспокоили его.И сама тоска,глиняная крынка которой открылась, прек-ратив верещание звезд судьбы,утонула в глубине новых поры-вов души.

Причина такого его состояния, как он в последствии уяс-нил себе, была прозаически проста.Он впадал в коллапс, ког-да жена его,превозмогая слабость и высокую температуру хищного гриппа,одолевшего ее тело,длинной иглой шприца ввела ему в сердце адреналин,а только затем уже сама поте-ряла сознание,томимая шапкой спертого воздуха в ее легких.

Некрасовская женщина могла еще войти в горящую избу и остановить наскаку лошадь,но ей многому теперь нужно было бы научиться,чтобы жить,а не существовать в хриплые ночи грамофонных чудес и веселых премудростей людей, устраи-вающих,как им казалось,не пустое место в форме засахарен-ных леденцов жизни,осваевыемых воздушным муравейником идей,творимых старшими начальниками великой страны вели-кого народа,чьи глаза хотели быть не лживыми,а душа не пус-той.

Толмач скудоумных идей-газета”Правда”,развивая диалек-тико-мифологический материал,не ограничиваясь намеками и глухими цитатами на классиков первоосновы жизни,в устах своих комментаторов и переводчиков колотила жизнь в темя,славя лидера и сородича газеты,чьи непорочные,простые, непоколебимые и блаженные видения превращались в поста-новления партии,политбюро и ЦК по развитию сельского хо-зяйства и химизации всей страны.Люди своими чистыми и целостными оболочками сдвинулись с насиженных мест и, проклиная примкнувшего к ретроградам какого-то Шепилова, лицезрели блистательное отображение целинных земель на собственной сетчатке глаз,возбуждая в своих руках любовь к перекраиванию богоподобного лица земли,не испытывая дро-жи и страхов в чрезмерном увлечении предметом своей люб-ви,но славословя уму и портретам нового кумира горлом зем-ных вещей.Не очерченная узкими формами фигура кумира в результате беспредельного распыления,мужавшая своим внут-ренним зрением,не нуждаясь больше ни в каком другом руко-водителе как только в самом себе,прозревая великую красоту дел своих, устраивала судилища скверной и неочищенной ин-теллигенции,направляя к зрению писателей,поэтов и худож-ников,чья душа по мнению кумира пребывала не в солнце-зрачном состоянии.

Прекрасные лики и красота лиц новых захребетников вырывали текущий век из плена членодробительной системы, заменяя ее верхушки разъяренным словоблудием,а видение умом зрением в корень преблаженного бестелесного воздуха.