Христосиада - [15]

То спокоен всегда остается лицом –

Он-то знает: папаша спасёт”.

Вывод

Вот откуда протекция и кумовство:

Это дело Господь освятил.

Он похвастаться жаждал Иисусом Христом,

А совсем не людей чтоб спасти.

* * *

“Родная, родная, родная земля”

(песня)

«Москва – третий Рим»

(известное заблуждение)

Бог с дьяволом сражаются во мне –

Нашли себе, мерзавцы, поле боя.

И с двух сторон имею я вдвойне

И от любой победы волком вою.

Сражения по правилам ведут:

Захвачены плацдармы и высоты.

Армейский труд – нелёгкий очень труд –

Здесь сразу на виду: кто ты и что ты.

Минированы борозды мозгов,

В кишках скрываются артбатареи,

Изрыто поле боя – что с того?

Стратегов вид сраженья только греет.

Баталии идут за каждый зуб:

В них окопались призрачные твари.

Понятно, отчего подкожный зуд

И отчего желудок плохо варит.

Уже имею неприглядный вид

И позабыл, что небо голубое…

Но если даже кто и победит,

Кто вспомнит о каком-то поле боя?

Воронки бомб бурьяном зарастут,

Истлеет алюминьевая миска…

И ни Огня, молчания минут,

И не поставят даже обелиска.

Не вырастет на поле ни черта –

Горела ль сера, иль курили ладан.

Ведь кто б ни победил из них – не стать

Мне филиалом рая или ада.

* * *

Пушкину и Высоцкому

Не верю в бога – мне казалось –

Да видно, верит он в меня:

Меня он выделил, мерзавец,

Своим сияньем осеня.

Не помню, был ли серафим ли

Глаза ли, уши выдирал,

Но хлопали как будто крылья

И кто-то на забор взлетал.

И, криво на заборе,

Вещало: будешь ты пророк,

И по колено будет море,

И жизнь потянется, как срок.

Ты в мир пришел, а это – зона,

Работай – в этом твой удел.

Совсем нет в отдыхе резона,

Пускай иного ты хотел.

Быть кто-то должен и пророком:

Что камни-то – зазря лежат?

Не будет мир всегда жестоким:

Есть ведь ещё и рай и ад.

Ну, врежут пару раз – от скуки,

Прости их: глупыми растут.

Умелыми их станут руки:

С каменьев начинался труд.

Запомни: кто сейчас смеётся,

Потом молиться будет тот:

Пророк прощенья не добьётся –

На землю сам господь придёт.

* * *

Нет меня! Извините, ребята,

Что от вас, не прощаясь, ушёл.

Озирался чуть-чуть виновато,

Всё же, что сотворил – хорошо.

За собой оставляю немного –

Свет и тень – непроглядную тьму.

Меж цветов полевую дорогу

И загадки – как пища уму.

В мире, что человек представляет,

У меня есть дорога своя,

Пусть извилистая, не прямая,

Непонятно на ней мне: кто я?

Но уйду, удалившись настолько,

Что забуду, что был уже здесь.

Незавидна парадная ролька,

Тем значительней тихая весть.

Правда ль – правды в легендах немало?

Ложь, что в истине меньше вранья!

Что заглушено звоном металла,

Что-то – карканием воронья.

Ухожу, чтобы снова вернуться,

Возвращением не оскорбя

Все увидят разгадку на блюдце,

Лишь познав до предела себя.

Обращенья ко мне не приемлю –

Этот путь унизительно прост:

Ухожу, опираясь на землю,

А в глазах – только точечки звёзд.

Не ищи с фонарями по свету –

Пусть не всякий со мною знаком –

Был ли, есть – а меня больше нету,

И не слышал никто о таком.

Кто сумеет соврать принародно,

Тот подскажет изящный ответ:

Говорите мне всё, что угодно –

Что хотите. Но бога-то – нет.

* * *

Кресты на церкви компасной стрелой

Указывают нахожденье бога,

А я туда направлен головой –

Её он может, захотев, потрогать.

Не буду прятать голову в песок –

Зря глупой птице подражать не надо:

Хотя от пули скроется висок,

Зато на три аршина ближе к аду,

Который снизу, если сверху – Бог.

Два полюса – и люди сжаты между.

Когда пути подводится итог –

Сильнее уповайте на надежду.

Что делали бы люди без небес? –

Страшила бы последняя минута.

А кто в грехах виновен? Только бес,

Который тебя вовремя попутал.

Вкушать от рая каждый был бы рад,

Мы от него откажемся едва ли…

Но вдумайтесь: а если бы не ад,

То что б тогда мы раем называли?

Кипит под нами магмовый котёл,

Плюют вулканы жаркой жижей пенной…

А это же всё грешники – те, кто

Наказанные огненной геенной.

Перерасход в вулканы истеёт,

Базальтовыми стиснуты тисками…

А праведников рой порой плывёт

Над нами кучевыми облаками.

Я б на руках прошёлся не спеша,

Превознося индийскую йогу,

Но чтобы в пятки не ушла душа:

Оттуда легче удалиться к богу.

Назад уж не получится вернуть –

С кем схватишься при этом в поединке?

Она – помеха праведному сну

И трудно зашнуровывать ботинки.

И встать нельзя на лезвие ножа…

Одно есть средство – босиком по лугу –

Душа тогда сквозь пятки чует жар

И кверху устремляется с испугу.

* * *

Не отдавайте богу душу! –

Бесплатно – я хочу сказать.

Совет лихой прошу послушать

И душу – дьяволу продать.

Что ожиданье райских кущей

В сравненьи с звоном золотых.

И звон становится все гуще –

Дух перехватывает вмиг.

Там – будет или же не будет,

А тут – наличными мешок,

Ведь всё равно не знают люди,

Что происходит с их душой.

Но почему два этих босса

Стремятся души получить?

Мне кажется, всё очень просто:

У них самих-то нет души!

* * *

Мы часто дьявола за бога принимаем

И воздаём ему не по чинам.

И даже если истину узнаем,

То всё равно – мы не поверим нам.

Стремимся все к невидимым вершинам

Известной иерархии чинов

А почему? Всё объясненье просто:

Забыли Бога мы в своей душе,

И только преступив черту погоста

Спохватимся… да поздно ведь уже.

* * *

Откровенно – неприятно

На кресте висеть три дня.

Даже вечной жизнью – внятно –

Не заманите меня.

Отчего же Иисусу