Христианство и религии мира - [37]

Варуна вначале, в период родовых общин, — только натуралистически понимаемый небосклон, покрывающий землю (его имя происходит от слова «вар» — покрывать, обнимать). По мере возникновения и организации государства и постепенного создания законов, установления новых повелений и запрещений Варуна становится их охранителем.

В Ригведе появляется понятие Рта. Рта первоначально означал порядок, господствующий в природе. Известно, что после ночи приходит день. Наблюдение показывает, что солнце ежедневно двигается по определенному пути, луна регулярно меняет свои фазы. Рта, следовательно, существующий порядок вещей. С развитием общественных отношений этот порядок приобретает также общественный характер. Тот, кто нарушает установленные обычаи и обряды, обязательные для данного рода или племени предписания определенных поступков, или же совершает запретные действия (табу), — совершает преступление. Нарушающий порядок восстанавливает против себя богов, которые охраняют этот порядок в природе, а следовательно, и в области человеческих поступков. Возникает понятие проступка, за который виновные несут ответственность перед богами, понятие греха.

Превращение первобытной общины в классовое общество ведет за собой рост значения законов. Усиливая свою власть, раджа устанавливает все новые правила и запреты. На страже их стоит физическая сила — вооруженная дружина раджи. Однако вскоре приходится обращаться к помощи богов. Нарушение приказа вызывает не только гнев раджи, но и гнев богов. Высокое местоположение богов — на небе — облегчает им контролирование людских поступков.

В гимне (несколько более позднего периода, из Атхарваведы) мы читаем:

«Могущественный владыка всевышний зрит издалека все наши деяния, словно они совершаются близко.

Боги знают все, что делают люди, хотя люди склонны скрывать свои поступки.

Кто бы ни намеревался выйти за пределы неба, он и там не мог бы ускользнуть от взоров царя Варуны.

Его небесные соглядатаи парят по всему миру, тысячи их внимательных глаз проникают в самые отдаленные уголки земли»[36].

Тут очень точно определены задачи бога: его «соглядатаи» должны выследить то, что человек стремится укрыть от власти. Понятие Рта в условиях развивающегося классового общества изменяется: из чисто физического понятия мирового порядка оно становится более общим, более абстрактным, — порядка вообще, порядка в правовом и моральном смысле. В результате этого бог, возникший как олицетворение укрывающего землю небосвода, становится стражем обычаев, установленных в индийском обществе и обязательных для его членов. В связи с этим меняется и сфера его действия. Чтобы он мог исполнять свою роль стража законов, он должен был быть всеведущ; чтобы наказывать за нарушение законов, он должен быть всемогущ.

Подобным же изменениям, вызванным развитием общественных отношений, подвергся бог Индра. Этот бог дождевых туч и громов в период борьбы между племенами и войны арийцев с коренными жителями Индии превратился в бога-забияку, стал олицетворением победоносного воина и вождя. В одном из гимнов Ригведы он так говорит о себе:

Ко мне взывают имеющие коней люди,

Когда им тяжело приходится в битве.

Я тот могущественный бог, который своей непревзойденной силой возбуждает сражение и взметает пыль.

Все это сделал я, и мощь всех богов не в состоянии меня, непобедимого, обуздать; когда я возбужден возлиянием и молитвами, тогда содрогаются два безбрежных мира[37].

Как мы видим, Индра говорит о себе, как типичный воин: «Вино (сома), песня и драка — вот это жизнь!» Отражение общественных условий в характере бога тут очень точное, почти натуралистическое.

Существенным элементом религии Вед является магия. Различные магические формулы составляют основную сущность четвертой Веды — Атхарваведы. Магические обряды первобытный индиец использовал на каждом шагу — дома, в хозяйстве, в пути. Это остаток давно прошедших времен, остаток религиозных представлений доведийского периода. Вера в силу, скрытую в отдельных предметах и словах, магические обряды — все это начинает со временем принимать религиозный характер. Магия изменяет свою направленность. Магические действия становятся ритуалом. На то или другое поведение богов пытаются влиять соответствующими обрядами. Весь культ ведийской религии и культ более позднего периода, т. е. периода брахманизма, основывается на магических обрядах. Более того, создается убеждение, что поведение богов зависит от этих обрядов. Главный магический обряд — это жертвоприношение. Жертва — не просто приношение чего-то богу, но способ воздействия на него. Сила богов — результат магического воздействия жертвоприношений. Жертвы придают богам таинственную мощь, увеличивающую их силы. Жертвы могут быть различные, однако наибольшей мощью обладают сома и гимны.

История сомы особенно интересна, потому что она показывает, как человеческое воображение из чисто физического явления — действия алкоголя — может создать силу необычного, божественного характера, которая уже и сама в какой-то степени становится божеством. Сома — это алкогольный напиток, получаемый из сока растений. Вероятно, в то далекое время люди испытывали ощущения, знакомые каждому, кто пил алкоголь. После стакана вина или нескольких рюмок водки человека обуревает возбуждение, поведение его изменяется. Трус становится храбрым, робкий — отчаянным, грустный начинает петь веселые песенки. В одном из индийских гимнов мы читаем: «Напились мы сомы, стали бессмертными, вышли к свету, познали богов». Магическое воздействие сомы, так сильно изменяющей характер и самочувствие человека, очевидно. Поскольку сома создает у людей божественное настроение, то она — божественный напиток, дар богов. Следовательно, сома признавалась одним из наиболее сильно действующих магических средств, при помощи которых можно влиять на богов. Особенный любитель сомы — Индра. Сома добавляет Индре сил, насыщает его божественной мощью. Как мы уже знаем из приведенного выше гимна, когда Индру опьяняют «сома и песня», то никакая божественная сила не может противостоять его «непобедимой мощи». «Пьяный Индра— бог сильный, сокрушающий врага, но если бы ему человек — друг не дал сомы, если бы он обрек его на перманентную трезвость, то одновременно он обрек бы его на бессилие»