Хранители Затерянных Городов - [9]

Однако они были единственной семьей, которую она знала.

И если они не ее семья… кто ею был?

Паника сжала ее грудь, а легкие просили капельку воздуха. Но другая боль пробиралась глубже, когда что-то внутри рвалось на части.

Ее глаза горели от слез, но она сморгнула их. Это должно было быть ошибкой. Как она могла быть не связана со своей семьей? Она слышала их мысли в течение семи лет… как она могла не знать этого? И даже если это как-то и было возможно, что она была не связана с ними, ничего, это ничего не меняло, не так ли? Многих детей усыновляли, и они были частью своей новой семьи.

Ее мама выглянула из-за двери.

— Я принесла тебе немного E.L Fudges[2]. — Она принесла полную тарелку любимого печенья Софии и стакан молока, а затем нахмурилась. — Ты выглядишь бледной, Софи. Ты заболеваешь? — Она приложила свою ладонь ко лбу Софи. — Это не простуда.

— Я в порядке. Просто… устала, — она потянулась за печеньем, но замерла, когда увидела, что оно было сделано в виде крошечного эльфийского личика. — Мне нужно отдохнуть.

Мама оставила ее одну, таким образом, она могла переодеться. Она прошла через заученные действия и заползала под одеяло, закутываясь так сильно, как это было возможно. Марти занял свое место на ее подушке, рядом с головой.

— Сладких снов, Соя, — сказал ее отец, целуя в лоб. Родители всегда поправляли ей одеяло… еще одна традиция семьи Фостер.

— И тебе, пап, — она попыталась улыбнуться, но едва могла дышать.

Мама поцеловала Софи в щеку.

— Ты взяла с собой Эллу?

— Да.

Она показала ей синего слона, зажатого подмышкой. Вероятно, она была слишком взрослой, чтобы все еще брать мягкие игрушки с собой в постель, но она не могла уснуть без Эллы. Этой ночью она нужна ей как никогда раньше.

Ее мама погасила свет, и тьма дала Софи то мужество, в котором она так нуждалась.

— Эм, могу я у вас кое-что спросить?

— Конечно, — сказал ее отец. — В чем дело?

Она покрепче обняла Эллу.

— Я приемная?

Мама засмеялась, в ее разуме мелькнули двадцать часов болезненных родовых мук, которые она пережила.

— Нет, Софи. Почему ты спрашиваешь об этом?

— Меня могли подменить при рождении?

— Нет. Конечно, нет!

— Вы уверены?

— Да… Думаю, я смогу узнать свою дочь. — В разуме ее матери не было сомнения. — Что все это значит?

— Ничего. Мне просто было интересно.

Папа засмеялся.

— Извини, Соя, но мы — твои родители… нравится тебе это или нет.

— Хорошо, — согласилась она.

Но она не была так в этом уверена.

Глава 6

Этой ночью Софи снились «Киблер-эльфы»[3], держащие ее в заложниках, пока она не довела до совершенства все свои рецепты печенья. Затем она сказала им, что ей больше понравились «Ориос»[4], и они попытались утопить ее в гигантском чане для стряпни. Она проснулась в холодном поту и решила, что сон был полон преувеличений.

Когда наступило утро, она приняла быстрый душ и надела свои лучшие джинсы и рубашку, которую никогда бы не надела, маслянисто-желтая с коричневыми полосками. Это единственная вещь в ее шкафу, которая не была серой, и она всегда была слишком стеснительной, чтобы ее носить. Но цвет подчеркивал золотые крапинки в ее глазах, и сегодня она снова увидит Фитца. Как бы сильно она ненавидела признавать это, но она хотела хорошо выглядеть. Она даже заколола часть волос назад и поиграла с идеей блеска для губ… но сочла, что это слишком. Затем она пробралась вниз, чтобы проверить, не пришел ли он.

Она вылезла в передний двор, моргая, чтобы не дать падающему пеплу попасть в ее глаза. Дым был настолько толстым, что он оседал на ее коже. Серьезно, когда они собирались тушить пожары?

— Ищешь кого-то? — спросил сосед, стоя посреди своего газона. Мистера Форкла всегда можно было там найти, переставляющего сотни садовых гномов в продуманную картину.

— Нет, — сказала она, ненавидя, насколько любопытным он был. — Я проверяла, рассеялся ли немного дым. Думаю, что нет. — Она закашлялась для дополнительного эффекта.

Его голубые глаза бусинки впились в нее, и она могла прочитать его мысли — он не поверил ей.

— Вы, детишки, — проворчал он. — Всегда что-то замышляете.

Мистер Форкл любил начинать предложения со слов «вы, детишки». Он был пожилым человеком, с плохо пахнущими ногами, и всегда жаловался на что-то. Но он был тем, кто вызвал 911, когда она упала и разбила голову, поэтому она была обязана быть с ним милой.

Он подвинул гнома на долю дюйма влево.

— Тебе следует вернуться внутрь до того, как из-за дыма у тебя начнется еще одна из тех головных болей, которые обычно на тебя нападают.

Громкое тявканье прервало его, и шар меха с ногами прокатился по тротуару, лая крошечной головой. Белокурый парень в беговых обтягивающих шортах гнался за шаром.

— Не могли бы вы поймать ее? — крикнул он Софи, когда собака побежала по ее лужайке.

— Попробую. — Собака была быстрой, но Софи удалось наступить на поводок с неуклюжим выпадом. Она встала на колени, поглаживая задыхающееся существо с дикими глазами, чтобы успокоить его.

— Большое спасибо, — сказал парень. Как только он приблизился, собака зарычала и, натянув, поводок начала лаять как сумасшедшая.

— Это собака моей сестры, — прокричал он сквозь шум. — Она ненавидит меня. Не моя сестра — собака, — добавил он. Он протянул руку, показывая несколько укусов, в форме полумесяца, свежие, до сих пор кровоточили. Один из них был настолько глубок, что определенно останется шрам.