Хранители Слова и блюстители Духа Откровения - [2]
Идейными предшественниками салафитов были последователи Ахмада ибн Ханбаля (780—855) — основателя наиболее строгой богословско-юридической школы в исламе. Это был решительный противник рационального толкования исламских догматов. Он считал, что разум человека (а стало быть, мнение богослова) не может служить ключом к постижению религиозной истины, поэтому, читая священный текст, «не следует задаваться вопросом: как?». Ханбалиты признают основой мусульманского права только священные тексты и согласное мнение — иджма — сподвижников Пророка как единственный источник аргументации и критерий истины. Ибн Ханбаль допускал рай — личное мнение по вопросам права только в случае крайней необходимости и только в рамках и на основе священных текстов. Он решительно отвергал богословско-юридические новации, не имеющие аналога в преданиях правоверия — достоверных хадисах, т.е. сообщениях о высказываниях и деяниях Пророка. Он учил, что сила веры зависит от меры благочестия. Отсюда фанатичная требовательность к соблюдению норм шариата.
На современных салафитов особенно большое влияние оказал последователь Ибн Ханбаля — Ахмад Такиддин ибн Таймийя (1263—1328). Он добивался возврата к первоначальной чистоте ислама, требовал строго придерживаться буквы Корана и сунны. Он считал излишним существование нескольких мазхабов, критиковал богословские труды своих предшественников, в том числе и принадлежавших к ханбалитскому мазхабу, и отвергал таклид, признавая только мнения раннеисламских богословских авторитетов. Ибн Таймийя, подобно Ибн Ханбалю, исходил из того, что священные тексты доступны пониманию всякого человека, но был против их рационального анализа. Потому что человеку, в том числе и богослову, свойственно ошибаться, его суждения о Коране и сунне могут оказаться ложными. И поскольку вся истина заключена в священных текстах, постольку неясные места в них следует толковать, опираясь исключительно на них же[2]. Поэтому также Ибн Таймийя скептически относился к признаваемому многими богословами принципу маслаха, согласно которому интерес общины может иметь приоритет перед положениями шариата. По его мнению, все гипотетические интересы уммы, т.е. мусульманской общины, заведомо предусмотрены шариатом. И если там о них не упомянуто, то они, стало быть, не являются подлинными интересами мусульман. Этот религиозный мыслитель не признавал иджтихад как индивидуальное свободное мнение ещё и потому, что такая практика может стать источником разногласий в умме. Себя же он, однако, считал муджтахидом своего времени, которому дозволено толковать Коран и сунну, опираясь на хадис, приводящий слова Пророка о том, что «в начале каждого столетия Бог посылает того, кто обновляет в этой общине дело её веры». Но Ибн Таймийя оставался в рамках ханбалитской школы и «не внёс сколько-нибудь существенных изменений в принципы шариатского права, которые были развиты его предшественниками»[3]. Приверженец идеи абсолютного единобожия, Ибн Таймийя был врагом нововведений в исламе, он решительно боролся с культом святых, с культом Пророка, как с грехом многобожия. По той же причине он осуждал суфизм, который имплицитно санкционировал возможность заступничества святых перед Всевышним. Ибн Таймийя считал, что мусульманин не нуждается в посредниках для общения с Богом. Не принимал он и фатализма, присущего суфиям, полагая, что главное в вере — это действие. Он хотел реформировать мусульманскую общину и государство на основе принципа неразделённости государства и религии. Исходя из этого, он видел путь к реформе через изменение умонастроения учёных-богословов и правителей в правильном направлении.
Особое внимание к взглядам средневекового мыслителя оправданно уже тем, что его учение стало теоретической основой современного исламского инакомыслия большинства борцов за «чистоту» ислама. Они считают, что мусульмане отошли от истинной веры и религиозной практики, придерживаются чуждых исламу местных обычаев и обрядов. Исламские представления и нормы искажаются под влиянием местных обычаев и представлений. Предписанное Кораном строгое единобожие практически сменилось многобожием. Получили распространение обращения к предсказателям, которые как бы равняли себя с Богом, вершителем судеб, а также культ святых могил — верующие уповают на то, что обитатели могил якобы могут заступаться перед Аллахом за мусульманина. А между тем преклонение перед иным, кроме Аллаха, считается грехом многобожия.
Пуританским был зародившийся в Аравии ваххабизм — движение единобожников, как они себя называют, поднявшихся в конце VIII в. против «искажения» ислама и османского султана — халифа, олицетворявшего «разложившийся» ислам.
Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб (1703—1787) требовал от верующих придерживаться Корана и сунны, потому что текст их ясен и всеобъемлющ. Он писал, что Истина — у Аллаха, а слова богословов о вере, мнения юристов-факихов, что-то разрешающие или запрещающие, не являются для мусульман аргументом, так как у них есть Коран и сунна. Каждый имеет право на иджтихад, если он подготовлен к этому, и должен, пользуясь им, извлекать мудрость, содержащуюся в Писании и достоверной сунне. Закрытие врат иджтихада стало несчастьем для мусульман. А раз обязывающим является одно только Слово Божье, то высказывания мусульманских авторитетов, которые потеряли своё лицо, способность правильно понимать и судить о священных текстах, не обязательны. Они как бы застыли в таклиде, слепо следуя за предшественниками
Представленная монография касается проблемы формирования этнического самосознания православного общества Речи Посполитой и, в первую очередь, ее элиты в 1650–1680-е гг. То, что происходило в Позднее Средневековье — Раннее Новое время, а именно формирование и распространение этнических представлений, то есть интерес к собственной «национальной» истории, рефлексия над различными элементами культуры, объединяющая общности людей, на основе которых возникнут будущие нации, затронуло и ту часть населения территории бывшего Древнерусского государства, которая находилась под верховной юрисдикцией польских монархов.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.