Хранитель персиков - [53]

Туристы ее обожают, и поэтому на «банки с туманом» в сувенирных лавочках Уоллс-оф-Уотер никогда не падает спрос.

Однако не Тинпенни-Фоллз был целью Колина. Дав своей спутнице насладиться чудесным видом, он повел ее по плоским камням, образующим естественный мост, на другой берег реки.

— Почему ты решил стать ландшафтным архитектором? — поинтересовалась Уилла, когда Колин, идущий впереди, взял ее за руку.

Колин пожал плечами и, осторожно продвигаясь вперед, ответил:

— Возле коттеджа родителей есть ореховая роща: деревья там растут длинными рядами, переплетаясь друг с другом ветвями, и поэтому их постоянно обрезают. Мальчишкой я часто сбегал туда и часами лежал на земле, уставившись вверх на этот полог. «Опять он в своей размышляльне» — так называла рощу мать. Благодаря стараниям садовников деревья выглядят почти одинаково, но это лишь хрупкая иллюзия, потому что рано или поздно неукротимый нрав природы все равно возьмет свое. Я решил тогда, что подрезать деревья — сродни укрощению льва. — Он улыбнулся Уилле через плечо. — Но ландшафтным архитектором я решил стать лишь после колледжа. По образованию я финансист, как и отец, — это он настоял, чтобы я получил диплом по этой специальности. Когда учеба закончилась, я, не желая возвращаться домой, отправился в тур по Европе со своей тогдашней подружкой. Увидев сады, разбитые при замках, я словно бы проснулся. И вспомнил, что всегда хотел заниматься укрощением львов. — И, помолчав, добавил: — В этом была и твоя заслуга.

— Ну конечно, — сказала Уилла, зная, что последует дальше.

— В колледже, когда мне приходилось совсем туго, я говорил себе: «А вот Уилла Джексон сейчас делает все, что хочет». Ты такой фурор произвела своей последней шуткой.

— Возможно, ты удивишься, Колин, но, уехав из города, я счастливее не стала. Я была сумасбродкой, которая жила одним днем. Меня отчислили из колледжа, я работала на заправке, а когда мне дали две недели на то, чтобы съехать со съемной квартиры, умер отец. Даже не знаю, чем бы все закончилось, не вернись я сюда.

— Ты так и не дала себе шанса этого узнать, — заметил Колин.

— Ну и пусть. Мне нужно было вернуться — чтобы посмотреть в глаза своему прошлому. И если сейчас я снова решу уехать из Уоллс-оф-Уотер, то буду уверена, что это — осмысленный шаг, а не попытка сбежать.

Услышав ее последние слова, молодой человек остановился и повернул голову:

— По-твоему, я просто пытался сбежать?

— Не знаю, — честно ответила Уилла. — Но я дам тебе один совет, хоть он тебе и не по душе: поживи здесь подольше — и, возможно, люди начнут видеть в тебе Колина, а не Палочника.

— Ты говоришь в точности как сестра.

— Не придирайся к ней. — Уилла с удивлением поняла, что защищает Пэкстон. — Ей и без того несладко.

— Так вы с ней теперь закадычные подружки? — улыбнулся Колин, вновь беря свою спутницу за руку. — Мы уже почти на месте.

Они свернули с тропы в лес и через несколько минут вышли к небольшому притоку той реки, что питала Тинпенни-Фоллз. По громадному гладкому камню он стекал вниз, образуя небольшую заводь.

Колин снял со спины рюкзак и бросил его на берег озерца. Потом сел и принялся развязывать шнурки.

— Знаешь, почему Джонатан Тинпенни не разбился, свалившись в водопад? На самом деле он попросту соскользнул в воду по этому камню.

— Что ты делаешь? — прищурилась Уилла.

— Снимаю ботинки.

Он встал и кинул обувь вниз, к рюкзаку.

До Уиллы вдруг дошло, что он замыслил.

— Ты знаки видел? На них написано: «Скатываться по камню запрещено».

— Нет, не видел, — беспечно ответил Колин, направляясь к блестящему на солнце валуну. — Я на них никогда не смотрю.

— Ты здесь раньше плавал?

Колин сел на камень и, скользя по его влажной поверхности, подобрался к краю. Когда его ноги оказались в воде, он резко втянул в себя воздух — очевидно, вода оказалась довольно холодной — и бросил Уилле:

— А тебе слабо?

— То есть для тебя это еще один вызов, да?

— Ты ведь хочешь, я знаю.

— Да откуда тебе знать?

— Поскольку ты упорно молчишь о своих желаниях, мне приходится догадываться самому.

С этими словами он оттолкнулся и съехал вниз.

— Колин! — крикнула ему вслед Уилла.

Он с шумом вошел в воду и на несколько мгновений исчез. Потом вынырнул, тряхнул головой и посмотрел наверх:

— Давай ко мне! Вода просто отличная!

— Нас же арестуют!

Он перевернулся на спину и поплыл, не отводя взгляда от Уиллы.

— Когда-то это тебя не останавливало.

При мысли о том, чтобы вот так скатиться с камня и плюхнуться в воду, все ее существо задрожало от восторга, и Уилла поняла: в душе она по-прежнему Шутник. И возможно, навсегда им останется. Вот только это уже не тот Шутник, которого знала средняя школа Уоллс-оф-Уотер. Он заявляет о себе лишь для того, чтобы изредка втянуть ее в какую-нибудь переделку и утолить жажду адреналина, но уже недостаточно силен для того, чтобы разрушить ее жизнь. Осознав это, Уилла испытала облегчение. Она больше не боялась себя. И Колина, с его представлениями о ней, которые пугали Уиллу лишь потому, что ей попросту не хватало смелости разобраться в том, какая она на самом деле.

Она вдруг почувствовала, что прозрела, и это прозрение подарило ей свободу.