Хранитель Чёрной поляны - [27]

– А как же змей?! – спохватился Лёшка.

– Да змей уже давно дома, – ответил Кот, искренне надеясь, что так оно и есть. Тут они услышали отдаленный собачий лай.

– Трезор! – крикнул Никита.

– Трезор, – подтвердил Кот, – тоже вас ищет.

– А он, что тоже такой – как человек?

– Нет. Он обычный пес. Такой как все псы. Но к дому он вас прекрасно выведет. Вы идите на лай. Здесь уже совсем рядом тропинка. Вон за той сосной её увидите.

– А ты что же домой не пойдешь?

– Нет. С вами не пойду. Я вас уже дома встречу. В обычном виде, как Васька. – Базиль улыбнулся. – Только чур вопросов мне там не задавать. Всё равно ответить не смогу. И вообще надо соблюдать конспирацию[41].

– А понять ты нас сможешь?

– Понять смогу.

Лай Трезора раздавался совсем рядом. Базиль попятился.

– Идите уже, – сказал он мальчикам.

Помахав ему на прощание, ребята побежали к разлапистой сосне, за которой и правда нашли хорошо натоптанную тропу. Уже через несколько шагов к ним подбежал Трезор. Он принялся облизывать и обнимать всем своим видом показывая, что очень рад их видеть. Что он очень долго искал их и готов хоть сейчас проводить домой, если они уже нагулялись.

Базиль смотрел на них в просвет между веток, пока они наконец не двинулись в сторону дома. Потом он расслабился прикрыл глаза и проснулся.

Глава 13

Реальность

Все тело болело, задние лапы были стерты в кровь, бок поцарапан. Я застонал поднимаясь. Не легко мне сегодня пришлось в Изнанке. Но, наверное, могло быть и хуже. Облизав свои раны и чуть пригладив вихры, я сполз с дивана и похромал из комнаты. Домовой встретил меня в сенях.

– Ну что? Нашёл?

– Нашёл. Идут домой с Трезором. Минут через пятнадцать будут.

– Слава Богу! – Домовой бросился ко мне, – Дай я тебя, Кот, обниму!

Я зашипел, когда он меня стиснул.

– Что худо?

– Худо, дядечка, – признался я.

– Ну не горюй, я тебя вечером полечу, племянничек. Будь спокоен.

– А чего в доме так темно и тихо?

– Так бабушка спит, – ответил домовик. – Я её того, сморил немного, чтобы она не нервничала и к воротам не бегала.

– Ой, а змей-то где? На месте?

– На месте. Давно уж вернули Лесавки проклятые.

Я вспомнил, что вечером ещё должен буду к малолетним змеекрадам домой наведаться и опять застонал.

Домовой потопал в кухню бабу Маню будить. Она задремала, сидя у окна с книгой в руках. Дядька, что-то там поколдовал вокруг Марьи Дмитриевны, и она проснулась.

– Вась, ты есть хочешь? – спросила она меня первым делом, – А который час вообще?

Баба Маня встала, закрыла окно, включила свет и взглянула на стенку.

– Без четверти восемь… Батюшки, вот это я уснула. Скоро уж и дед вернётся, а у меня и ужина нет, – про внуков она даже не вспомнила. Качественно ей Домовой глаза отвёл. На совесть сработал. Я посигналил ему ушами, дескать давай уже морок снимай. Он отмахнулся.

– Не спеши, сначала печь затопим, кашу поставим. А там глядишь и само всё пройдёт.

И правда, стоило внукам в ворота войти, как с бабушки вся одурь слетела.

– И где ж это вас носило? – набросилась на внуков она с расспросами, разглядывая их мокрые грязные ноги.

Я сидел в углу и не спускал с них глаз. Алёшка сглотнул и, так же пристально глядя на меня, начал рассказывать, как пошли они кататься, да как уехали по дороге чуть подальше, а потом в лес зашли, ну в общем всё, как я велел. От себя он ещё деталей приплёл, дескать по ручью шли, хотели к речке выйти, потому и ноги мокрые.

Я довольно прищурился и подошёл к нему, чтобы поддержать. «Тяжело врать близкому человеку, но так будет лучше» – всем своим видом показывал я. Казалось, он меня понял. Бабушка, которая, пока Лёшка говорил, стаскивала с Никиты грязную одежду, повернулась к нам.

– Ну, что ты стоишь? Снимай с себя всё сейчас же! Сейчас мыться будете, вот только воды согрею…

Мария Дмитриевна включила электроплитку и поставила на неё две кастрюли с водой, а сама пошла в сени за большой цинковой ванной.

Ребята бросились ко мне:

– Вася, Васенька, это ты? – спрашивал Никита, заглядывая мне в глаза, – Мы всё, как ты и сказал, сделали. Спасибо, что ты нас из леса вывел и от Бабы-Яги спас.

В кухню вернулась бабушка. Она поставила ванную посреди комнаты и нахмурилась.

– Надо бы вас в бане попарить, но без деда я её топить не буду. Заболеете после своих прогулок по ручью – пеняйте на себя.

Потом она ушла наверх за чистой одеждой для внуков, а они опять принялись меня гладить и обнимать. И мне, чего греха таить, это было приятно.

Когда вода нагрелась, баба Маня усадила в ванну сначала Никиту и вымыла его с мылом от макушки до пяток. А потом, несмотря на бурные протесты, проделала тоже самое с Алёшей. После усадила свежевымытых и закутанных в большие махровые простыни внуков за стол и налила им в кружки горячий липовый чай с мёдом. За окном совсем стемнело, скоро должен был вернуться дед.

– Надо было этого чёртового змея отвязать, – проворчал я себе под нос.

– Так мы и отвязали, – ответил Лёшка и замер с открытым ртом. Я тоже застыл.

– Скажи ещё что-нибудь, Вася, – попросил Никита.

Я сглотнул комок в горле:

– С возвращением. Вечер добрый.

Кит заулыбался.

– Я тебя слышу. Понимаю, то есть.

Тут я заметил, что из дверей в бабушкину комнату мне машет дядька, и решил, что хватит потрясений за один-то день, а потому спрыгнул со стула и вышел на улицу. Благо дверь стояла открытая. Баба Маня вёдрами выносила воду из лохани, что после купания внуков осталась. Выливая её под кустик, она шептала: