Хранитель Бездны - [90]

И конечно же, это лицо принадлежало ему. Увидеть себя было столь же естественно, сколь естественным было дышать. Он чувствовал, как в памяти всплывает все больше и больше образов и событий из прошлого. Последние несколько лет продолжали оставаться темным провалом, однако он чувствовал, что стена, за которой сокрыта эта информация, уже дала трещину и вот-вот рухнет. И это осознание отчего-то внушало страх.

Он прикоснулся к щекам, провел пальцем по носу, оттянул веко. Отражение исправно повторяло каждое действие, и все же, он не мог отделаться от ощущения, что его обманули, и осознание этого обмана приведет… к катастрофе.

— Все, хватит! — он повернул кран и сполоснул лицо холодной железистой водой, от которой исходил все тот же пресный запах. Опершись на грязный умывальник, уставился с неожиданной злостью на вновь обретенного себя и долго, не мигая, сверлил себя взглядом, пытаясь понять, что же гложет его.

Отражение молчало, повторяя жесты хозяина.

— Я… представлял тебя другим, — произнес он, и не успели звуки эти слететь с его губ, как он понял, что врет. Он всегда подсознательно знал, как выглядит. Пусть в потерянном городе не было зеркал — это не мешало ловить кусочки своего отражения в лужах и стеклах машин. Он знал. И боялся этого знания.

Постояв еще немного, ощущая, как капли воды медленно стекают с подбородка, он фыркнул и пошел прочь, не оглядываясь. Очень хотелось выпить — не выпить даже, а крепко напиться до совершеннейшего беспамятства. Тогда, возможно, уж коль он не может вспомнить, то заставит голос, что упрямо шепчет в голове, замолчать. А там…

— Дома разберусь, — пробормотал он.

В зале ничего не изменилось. В рассеянном солнечном свете сигаретный дым под потолком казался почти красивым. Люди застыли, окруженные слабым сиянием. Будто он смотрел на актеров, готовящихся дать представление, замерших на мгновение перед тем, как поднимется занавес.

— Мне бы… пиво есть у вас? — спросил он у продавщицы, казалось полностью поглощенной дамским журналом.

Она посмотрела на него равнодушно.

— Вам какое?

— Ну… Не знаю… Местное есть? — он запнулся, ошеломленный тем, насколько глупой ему показалась произнесенная фраза.

— Конечно. Мы тут все время варим пиво, — улыбнулась продавщица, — круглые сутки. Вот, берите «Балтику» и не морочьте мне голову!

— А «Стелла?» Ладно, давайте «Балтику», какая разница…

Женщина пожала плечами и, открыв холодильник, протянула ему запотевшую и на удивление холодную бутылку.

— Открыть?

— Можно и открыть… А впрочем, чтобы я вас не беспокоил, дайте мне крепкое, вон то… две сразу дайте, — он неловко улыбнулся, понимая, что ведет себя, должно быть, как заправский алкоголик, да и выглядит соответственно.

Женщина никак не выказала своего раздражения — напротив, на лице ее отразилось какое-то болезненное участие.

— Смотрите на поезд не опоздайте, — вежливо проворковала она, протягивая ему пиво.

Андрей открыл обе бутылки сразу и, подумав немного, попросил у вежливой продавщицы пачку сигарет и одноразовую зажигалку, на которой изображена была женщина с монструозными совершенно грудями. Женщина мученически улыбалась.

К этому моменту все столики были заняты. Андрей огляделся и выбрал тот, за которым стояли давешние курцы. Мужики смерили его равнодушными взглядами и продолжили молча пить — перед каждым стояло по две неубранных пустых бутылки. Андрей вспомнил, что такое правило существует в чешских барах: пустые бутылки не убирают, оставляя их на столе как знак… Правда это или фантазия — он не знал, но одно воспоминание потянуло за собой другие, и он понял, что бывал в Чехии — впрочем, не в Праге и не туристом, а где-то… на окраине, что ли? Ему привиделось, что он вот так же стоит за немытым столом, в крошечном баре, прихлебывая черное как смоль пиво из залапанной кружки, и прислушивается не без любопытства к странному и смешному чешскому говору вокруг. Но что же он делал там?

Воспоминание капризно вильнуло хвостом и пропало.

Разозлившись, Андрей одним махом выпил чуть ли не всю бутылку, едва ощутив терпкий вкус, и незамедлительно рыгнул, чем заслужил уважительные взгляды своих соседей.

— Меня Андрей зовут, если что, — улыбнулся он.

— Юра, — буркнул один из мужиков — мохнатый и морщинистый с загорелым дочерна лицом и грубыми обветренными руками.

— А я Борисыч, — сказал второй, внезапно сунув руку для рукопожатия.

— В Москву чапаем, — ухмыльнулся тот, что назвал себя Юрой, — пока лето, надо работать.

— Не без того, — поддержал Борисыч, — Москвоо-сити!

— Стало быть, строители? — Андрей чувствовал, как алкоголь ударил в голову. Пожалуй, не стоит так налегать на пиво, на голодный-то желудок. Удивительно, но ему совершенно не хотелось есть. А и пусть. Поест в поезде.

— Не, — улыбнулся Борисыч, — мы менеджеры… высшего звена, — и он рассмеялся.

— Ага, компутеры тамошние чинить будем и на Байконуре проводку ремонтировать, — добавил Юра.

Андрей хотел было сказать, что Байконур находится вовсе не в Москве, но ему было лениво и совершенно не хотелось портить едва завязавшиеся отношения с мужичками.

— А ты сам, поди, директор завода? В костюме весь, при галстуке! — ухмыльнулся беззлобно Юра.