Хозяйка судьбы - [28]

Глава 9

Инира проснулась довольно поздно — насыщенный событиями день и не менее нервная ночь дали о себе знать. Поначалу ей казалось, что заснуть не получится — было страшно снова закрывать глаза, проваливаться в сон, да еще и неровное дыхание лорда Приаша, который цербером сидел рядом, не позволяло расслабиться. Как оказалось, она зря беспокоилась — едва Инира закрыла глаза, как заснула крепким сном. Она не видела снов и даже проснулась в той же позе, в какой заснула — свернувшись калачиком под одеялом. Приаша не было, за окном светило солнце, камин пылал, а на столе снова стояла чашка какао.

Если бы не ощущение липкого страха, едва она вспоминала о произошедшем ночью, можно было подумать, что все это ей приснилось.

Седьмой день оказался самым спокойным из всей суматошной недели. Кари и Ками объявились только к вечеру, Отиша отсыпалась в комнате, Виктория засела за учебники — она с чего-то взяла, что перед завтрашним распределением им обязательно дадут какое-нибудь испытание. Инира осталась в библиотеке, штудируя книги. Не из-за Виктории, просто ей нравилось учиться. Нравилось откапывать в пыльных книгах информацию, нравился сам процесс. Если бы ей позволили, она бы с удовольствием осталась в Академии… Но вряд ли это было осуществимо.

С приближением вечера она снова ощутила дар — неприятное, сосущее ощущение в желудке и мерзкое чувство, что за тобой вот-вот придут зародились, едва солнце начало клониться к горизонту и только усиливались по мере того, как тени на полу становились все отчетливей и длиннее.

Пожалуй, она бы не отказалась, если бы лорд Приаш снова был рядом — но за целый день ни разу не видела его, даже балкон над Большим залом был пуст. Это оставляло ощущение неуверенности. Кирх, впрочем, всегда был поблизости — ворча, раздавал подзатыльники и указания, пока они растаскивали столы, расчищая пространство для завтрашнего распределения.

Корсак тоже был там — они успели поболтать за обедом, окончательно разделившись на парочки. Оставшаяся в одиночестве Виктория только презрительно фыркала. Однако после ужина бастард вернулась в библиотеку — побоялась. Иниру не оставляло ощущение, что за ней следят. Причем дело было не только в даре. Мимолетный недобрый взгляд, пристальное внимание — почти незаметно, но она привыкла быть настороже. И романтика явно проигрывала борьбе за собственную жизнь.

На дверях библиотеки была приколота записка. Неуверенно и удивленно застыв в метре от нее, девушка вытерла разом вспотевшие руки о юбку и осторожно к ней прикоснулась. Записки никогда ничего хорошего не означали. Это был Приаш.

Дар грохнул барабанами в уши, разом вытеснив все звуки. Голова закружилась. Цепляясь руками за стены, Инира бросилась к переходу между башнями. Что-то случилось. Иначе он не стал бы так рисковать, оставляя записку, которую мог прочесть кто угодно. Не стал бы…

Почему-то за него было страшнее, чем за себя. Хоть и бесцеремонный, порой грубый, Приаш был ее единственным спасением. Если с ним что-то случится…

Додумать она не успела. Пол под ногами зашевелился, как живой и рухнул вниз, открывая под собой пустоту.

* * *

Виктор едва не загнал лошадь, пытаясь успеть в замок до темноты. Тяжелое, словно камень на груди, предчувствие заставляло его то и дело погонять животное. Сумрак хрипел, ронял клочья пены, но оба понимали, что солнце уже лизнуло краем горизонт, а они только проскочили через восточные городские ворота. За спиной осталась трехчасовая аудиенция с главным королевским дознавателем. Она больше походила на допрос, учитывая присутствие трех сильнейших ментальных магов королевства и четырех охранников — за дверью. В последний час он вообще начал сомневаться, что выйдет оттуда живым. Спасло только то, что Инире Нокт-Аукаро осталась единственной выжившей после покушения. Трижды выжившей — первый раз ее попытались пристрелить еще в родном городе, после чего бастарда спешно запихнули в карету и увезли в ночи, словно ворованную драгоценную статуэтку. Второй раз произошел не без участия льера Оноре и третий, о котором он не мог не оповестить — вчера. Пришлось вывернуться наизнанку, чтобы осторожные королевские слуги решились на то, что он им предлагал. Или его вывернули — это как посмотреть. Виктор чувствовал себя так, словно его пожевал и выплюнул сам Проклятый. Но разрешение, драгоценное разрешение на использование Темного Дара высшего уровня было получено.

Это они еще не знали (и дай души не узнают), что он сделал, чтобы вытащить ее с того света…

Конь споткнулся, несколько раз вильнул ногами, словно пьяный моряк, но выправился и со злобным рыком снова рванул в галоп. Дорога шла между холмов, слишком высоких, чтобы на них взбираться и потому петляла неимоверно. Солнечный диск еще не зашел полностью, но уже освещал лишь верхушки. Подножия тонули в густой синей тени, в которой первая же яма могла стать его последней могилой. Виктор прильнул к шее Сумрака, прижался, насколько позволяло седло, и прикрыл глаза, позволяя дару опутывать лошадиное сознание. Сумрак пару раз всхрапнул, но лишь ускорил галоп — такое единение с хозяином было ему довольно привычно. «Главное, не забыть потом, что ты человек, а не конь» — напомнил себе Приаш и окончательно объединил два сознания.