Хождение за три моря - [10]
— Ну-ка, Митрий, поведай смешное!
— Смеш-ное? — ещё более поразился его молодой спутник. — К месту ли?
— К месту, к месту, жги!
— Ин, ладно. — Дмитрий почесал щёку, зарастающую рыжеватым кудрявым пушком. — А вот слышь, Васька Ховрин надысь смеховину баял. Жил-был человек, водил дружбу со скрягой. Как-то он молвит скряге: «Уезжаю, друже! Долго не вернусь. Подари-ка мне своё кольцо, буду носить, не снимая с перста. Станет скучно, погляжу на него и тебя вспомню!» «Эге ж, — отозвался скряга. — Ежли тебе в дороге станет скучно, ты лучше на свой пустой перст глянь! Как посмотришь, так сразу вспомнишь, что, дескать, просил я у такого-то кольцо, а он мне не дал!»
Оба рассмеялись молодым здоровым смехом. И сразу как бы повеселело вокруг, из-за туч выглянуло солнце, осветило лес. Вот и ручей. А возле него избушка на поляне. Медведя возле крыльца уже не было. По лужайке носился на высоких ногах лосёнок, взбрыкивая, бодая воздух неокрепшими рожками. На крыльце стоял босой отшельник и пристально смотрел на подъезжающих светлыми кроткими глазами. Мир и покой царили вокруг. Жеребцы шли без опаски, только ушами прядали и хвостами помахивали, отгоняя припозднившихся слепней.
— Будь здрав, отче! — приветствовал старика Афанасий. — Нас не пасись, мы добрые христиане!
— Вижу, — без улыбки отозвался старик. — Потому и позволил вам приблизиться.
Афанасий и Дмитрий переглянулись, услышав речь отшельника. Она была необычной для слуха, привыкшего к московскому певучему говору, как если бы фряжец излишне правильно произносил знакомые слова. А старик не отводил глаз от Афанасия, словно пытаясь проникнуть в его замыслы. И вдруг лицо его стало приветливым. Так вот какой гость пожаловал к нему! Росту среднего, широкоплечий, статный, толстая шея и крупные руки говорили о богатырской силе, а сдержанно-суровое лицо — о постоянной готовности к схваткам. О, это грозный воин, дело которого рубить, а не размышлять. Но порой на хмурое лицо приезжего наползала задумчивость, и тогда взор его становился потаённым, украдчиво-зорким, что свидетельствовало о мятущейся душе.
А. С. Пушкин
Волхв обладает даром не только видеть глубинную сущность человека, но и прозреть его будущее.
Отшельник пристально смотрел на старшего воина, и упорный взгляд его проникал сквозь время, силой сосредоточенности раздвигая грядущее, подобно пластам зыбкого тумана, тающего под зраком солнца. Перед внутренним взором старика возникла огромная река, корабли, плывущие по ней; распахнулась степная даль, показались стремительно скачущие по равнине всадники, промелькнули в смутной зыби чужедальние города, улицы, полные смуглых людей в белых одеяниях и тюрбанах; опять синее море и корабли; проплыли высокие горы, дремучие леса, деревья, увитые лианами; и вдруг возникла знакомая поляна духов, странник, устало бредущий к дубу-великану. Видение исчезло.
Но волхв уже знал, зачем воин шёл к дубу.
Перед ним был человек, которого он так долго ждал.
Не знал об этом только сам Афанасий, он лишь ощутил, как от старца вдруг нанесло жутью. Дмитрий вздрогнул и привычно перекрестился. Афанасий под пристальным взглядом кудесника не решился повторить движение своего спутника. Почему — он и сам не понял.
Отшельник облегчённо вздохнул и пригласил гостей в избушку. Те не чинились, привязали лошадей к столбу крыльца, вошли в низкую дверь. Проведчик великого князя Ивана должен знать как можно больше. И везде быть своим, в толпе смердов не выделяться, татарским языком владеть, купцом прикинуться, с вельможей держаться на равных. А вот с кудесником он, недреманное око государя, ещё не встречался.
Жильё отшельника выстроено из крупных брёвен, рубленных «в лапу». Освещает его крохотное слюдяное оконце. Топится не по-чёрному, а очагом из камней, тяга — в каменную же трубу. Лежак с травником, лавка, ларь, кадь, корытце, ведро, чашка с ложкой. На стенах пучки трав, отчего запах в жилье приятный. На столе стопка берестяных «грамотничков» для письма, рядом острое писало. Афанасий как бы случайно скользнул взглядом по верхней берестянке. «А случится кому раненому быть... иди к дубу... увидишь валун великий и мшистый, под ним... два родника — один с живою водой, другой — с мёртвой... старик той водой лицо ополоснёт — станет юношей...» Складно! Надо запомнить.
Гости уселись на лавку. Старик подал им дубовую братину с сытой[22]. Воины отпили, вежливо поблагодарили, утёрлись долонями. Глаза старшого построжали. Волхв понял, что ему сейчас будет учинён допрос.
— Знахарство ведаешь? — спросил Афанасий.
— Ведаю, — улыбнулся старик.
— Лекарствовать гож ли?
— И к этому свычен.
— Вижу, не местный ты, из каких украин будешь?
— От ляхов перебрался. От воителей подале. Лес-то един.
— Лес един, да межи разные. Пошто не в деревне живёшь?
— Привык одиночествовать.
Вмешался Дмитрий, спросил:
— Разве в защите не нуждаешься?
— Лес меня бережёт. Он же и кормит, — сухо ответил старик и добавил: — А зверьё мне не помеха.
— Родичей имеешь?
— Нет. Стар я, сыне.
Афанасий повёл глазами на спутника, и тот умолк, хотя, видно, любопытство его жгло. Несвычно Дмитрию зреть таких отшельников. А видно, что человек особенный. Не смерд, но и не лепший
Роман А. Соловьева «Сокровища Аттилы» повествует о грозном повелителе гуннов, жившем в середине V века. Опустошительные походы Аттилы в земли Византии и Западной Римской империи несли народам смерть. В увлекательной и остросюжетной форме, можно сказать историческом боевике, автор ведет нас от сражения к сражению, от интриги к интриге. Кровь и милосердие, страдания и любовь, верная дружба и предательство соседствуют на страницах этого увлекательного произведения.
Салиас-де-Турнемир (граф Евгений Андреевич, родился в 1842 году) — романист, сын известной писательницы, писавшей под псевдонимом Евгения Тур. В 1862 году уехал за границу, где написал ряд рассказов и повестей; посетив Испанию, описал свое путешествие по ней. Вернувшись в Россию, он выступал в качестве защитника по уголовным делам в тульском окружном суде, потом состоял при тамбовском губернаторе чиновником по особым поручениям, помощником секретаря статистического комитета и редактором «Тамбовских Губернских Ведомостей».
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
Историческая повесть о великом русском изобретателе Ползунове.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.
Автор книги Борис Алмазов не только талантливый писатель, но и известный деятель казачьего движения , атаман. Поэтому в своем новом романе он особенно колоритно и сочно выписывает детали быта казаков, показывает, какую огромную роль сыграли они в освоении сибирских пространств.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.