Хора на выбывание - [11]

Тут до него дошло.

Быстро уползая из под опрокинутого толчком Юрия кресла, отец Игнатий еще надеялся, что убедит друга Юрку в том, что сохранит тайну, но, получив первый удар ногой в почку, понял, как ошибался. Тогда он попробовал завизжать, но воздуха в легких, уже отбитых при падении на пол, уже не было…

Согласно официальному заключению судебной медицинской экспертизы, отец Игнатий умер от сердечного приступа. По городу поползли слухи, что умер-то он от смеха, а книжку с анекдотами подсунули ему евреи. На утренней летучке, как раз перед рассмотрением дела священника из Унген, который трахнул собутыльника газовым пистолетом по голове, митрополит Молдавский Владимир призвал подчиненных не повторять ошибок конкурентов из Бессарабской митрополии.

Также он добавил, что евреи виноваты как всегда, но на сей раз виноваты особенно удачно.

ХХХХХХХХХХХХХ

Енот осторожно приподнялся на задние лапы и начал шарить передними лапками по двери курятника. Сейчас, в сумерках он был похож на подвыпившего гуляку, поздно вернувшегося домой, и который никак не может попасть ключом в замочную скважину. Только у енота ключа не было. Да и на курятнике — замка. Хозяева просто прикрутили дверь проволокой. Для енота размотать ее не представляло труда.

Если бы он умел думать, то даже порадовался тому, что попасть в курятник оказалось не так уж и легко. Еноту нравилось шарить своими цепкими лапами по двери. Нравилось слышать, как беспокойно кудахчут куры. Ему нравилась эта страна, и если б он мог говорить, то воскликнул бы:

— Боже! Благослови Молдавию!

Сюда, в лесочек у села Варница, у реки Прут, на север Молдавии, енот попал не так давно. Несколько лет назад в России начался эксперимент по разведению енотов в диких условиях. Животных стало больше, постепенно они расширили среду своего обитания, добравшись до Молдавии, где прежде енотов видели только в зоопарках.

Здесь, в селе, енота не видел никто. Местные жители только поражались тому, что куры пропадают все чаще, несмотря на то, что лисиц и волков в округе перебили лет десять назад.

Наконец, открыв дверь, енот скользнул в курятник и, нежно повертев голову первой попавшейся курицы своими артистическими пальцами, свернул птице шею. Подхватив тушку, енот потрусил к выходу.

Внезапно дверь захлопнулась, и из кучи куриного помета раздался грохот. Енот остановился, аккуратно лег на курицу, и умер вполне счастливым животным, которое так и не поняло, что его убили. В его непроницаемо черных глазах отражалось небо, сквозившее в щели курятника.

Сельчанин Василика, прятавшийся в помете, радостно подбежал к непонятному чудовищу, которое он все-таки подсторожил. Нет, такие ему раньше не попадались. Подняв курицу, Василика решил, что продаст ее завтра на базаре. Потом бросил тушку неизвестного зверька во двор и пошел в дом, порадовать жену.

Утром на зверька пришла посмотреть журналистка уездной газеты Лучия Бакалу. Она писала стихи про Румынию — мать, ела по утрам чеснок натощак, так она лечила язву желудка, — но тоже никогда не видела енота и даже не читала о нем. Лучия вообще не читала. Она говорила:

— А чего это я буду читать книги, неужели эти писатели умнее меня?

Глянув на полосатого зверька, Лучия признала, что и ее знания не безграничны, и побежала на почту, передавать срочное сообщение агентству «Дека-пресс», которое специализировалось на сельских сенсациях.

— Это же надо, — отложила в сторону очки редактор газеты «Новые времена». — Что в селах-то творится!

На следующий день в «Новых временах» вышла заметка…

Животное-мутант в Варнице.

Жители села Варница поймали неизвестное науке животное

Тридцатипятилетний Василика. Х., житель села Варница, некоторое время назад заметил, что число кур в его хозяйстве стремительно сокращается. Решив, что в его курятнике промышляет ласка или лиса, Василика установил на двери капкан и спрятался в курятнике с ружьем. Подсторожив зверя, крестьянин застрелил его. Оказалось, что животное, таскавшее кур у мужчины, неизвестно науке! Ученые в раздумьях. Мы будем информировать вас о дальнейшем ходе событий …

ХХХХХХХХХХХХХХХХХ

— Я есть все. Голова моя покоится в небесах, и волосы мои осыпаны звездным тальком. Мой разум — вся вселенная, и все, что в ней есть — я сам и мой разум… Я есть все. Голова моя…

Журналист, бормотавший это, валялся на паркетном полу президентского кабинета. Он был еще в состоянии придерживать на груди бутылку коньяка «Тирас», и потому опасно заблуждался относительно своей, якобы, малой степени опьянения.

В углу кабинета испуганно всхрапывал чистокровный жеребец с повязанными ногами. Некоторое время одним глазом конь опасливо косился на лежащего человека, другим — на распахнутое окно, откуда раздавались крики «Долой коммунистов!» и «Не хотим президента-большевика!».

Долго так продолжаться не могло, и потому конь прикрыл глаза, всем своим видом говоря: «Ах, оставьте меня в покое, странные, сумасшедшие люди». При последнем, особо громком лозунге, журналист приподнялся на локте, и невнятно заговорил:

— Вот-вот! Я тоже не хочу президента большевика. И меньшевика. Я вообще президента не хочу, потому что он мужчина. Вот если бы президент был роскошной женщиной, а, коняга? Если бы… Впрочем, тебе не понять, ты, конь македонский. Если б я имел коня, это был бы номер… Если б конь… Эх, миляга, дай я тебя обниму и расцелую!..