Холодные ключи - [48]
Где найти новые ботинки? Где что купить в Кемерово, так и оставалось загадкой. Он не запомнил ни одного магазина. Кроме аптеки в соседнем доме. Вот офис Галины Карповой, может быть, он и найдёт. А тот ангар с рабочей одеждой — ни в жизни. Глупые мысли. Надо звонить Артёму. Но время полдевятого. Слишком рано. И придётся снова продемонстрировать свою зависимость. А этого никак не хотелось.
Он взялся за плейер, но тот не включался. Наверное, сели батарейки. Он вытащил их и положил в карман куртки, чтобы не перепутать, какие нужны. И выскочил на волю, по улице Кирова — и мимо тихого парка чудес к набережной. Стояло прохладное, приятное утро. Впервые он заметил, что шестиэтажная бежевая коробка к востоку от парка, должно быть, родильный дом. Под гигантской операционной лампой женщина в белом бодро улыбалась с огромного плаката и держала в руках новорождённых близнецов, закутанных, точно мумии.
Вот и набережная, почти пустая, только некоторые скамейки заняты спящими пьянчужками. Чёрная река. Кара — Том, подумал Блейель, опершись на перила и смотря на мост, Мрас — Су, вздохнул он, Мрас — Су.
— Да нет же, господин чужой, вы снова смертельно ошиблись.
Артём, откуда ни возьмись.
— Ты шёл за мной? — спросил Блейель.
— А ты меня подкарауливал? — получил он в ответ.
— Утренняя прогулка.
— Скажите пожалуйста. Как похожи наши привычки, Матвей.
— Не хочу тебе мешать, Артём Викторович.
— Ты не мешаешь. Как спалось?
— Хотел спросить у тебя кое–что.
— Кое–что?
— Где тут поблизости можно купить ботинки?
— А-а. В Таштаголе.
— В Таштаголе?
— Шутка. Дрябловата получилась, не проснулся толком, через час–другой будет лучше. Тогда как раз и магазины откроются, и я тебе всё покажу.
— Большое спасиба. И ещё кое–что. Вот это мобильный номер?
— Покажь.
Блейель дал ему записку, не смотря ему в глаза. Артём подозрительно долго не отвечал.
— Нет, это не мобильный. Это вообще не телефонный номер. Это… невероятно. Старый код КГБ. Код представителей коренного населения, которые недостаточно считались с коммунизмом.
— Чего?
— Ах, Матвей. Врун из меня никудышный. Ладно, ладно, это мобильный.
Снова ангар, мрачный, неприютный, всего лишь в пятнадцати минутах ходьбы от набережной. Имелась ли снаружи опознавательная табличка, Блейель сказать не мог, может, киоск и мангал с шашлыками при входе и были приметами. В тусклом зале магазинчики лепились, как базарные лотки, кое–где между битком набитых полок виднелись только крохотные окошки, за которыми сидели продавщицы. Продавалась одежда, игрушки, вышитые фартуки и матрёшки цветов кемеровской хоккейной команды, компьютеры и электроника, всякая всячина. На вздох Блейеля Артём ответил:
— Вылазка в нутро нашего городишки, она не отпугнет немецкого исследователя. На следующей неделе займёмся китайским рынком.
Ледяная продавщица обувного магазина, расположенного в самой глубине зала, оттаяла только после рассказа о болоте. Блейель сдерживался, пока дама, всё ещё хихикая, не протянула ему три пары ботинок, тёмно–синие, лаковые бордовые, а третьи — из белой искусственной замши, и все три пары с острым носом.
— Это ещё что такое?
— Ты же хочешь стать таким, как мы.
— Но не выглядеть при этом как сутенёр!
— Ей это перевести?
— Нет, нет. Пожалуйста, не надо. Вот ведь чёрт.
— Ого.
— Я хочу что–нибудь попроще. Коричневые или чёрные, но не такие блестящие. И с круглым носом.
Вышел он с самыми скучными ботинками, какие у него только были в жизни, а у него бывали уже невообразимо скучные ботинки. К его изумлению, выход из ангара оказался в нескольких шагах от обувного. На улице он вспомнил про батарейки.
— Долго ты ещё будешь меня за нос водить?
— Это я у тебя должен спросить.
— Ерунда. Но я тебе благодарен, и буду благодарен всегда.
— Ужасное наказание.
— Ты извини, что вчера присутствовал при той кошмарной сцене у вас дома.
— Да ладно. Дмитрий Андреевич будет спать до полудня, а потом протрезвеет. На несколько часов.
— Он солдат. — Блейель только теперь это понял. Дурацкий орден на груди горлодёра.
— Был. В сорок шесть с почётом вышел в отставку в чине майора наших непобедимых войск и теперь пожизненно находится под командованием генерального секретаря Водкина.
— Вы сдаёте ему комнату.
— Да, вот так ты объясняешь себе мировое устройство. Что после отлёта дивного супруга моей чудной матушке могло заблагорассудиться выйти замуж за такую скотину, об этом и речи быть не может.
Блейель промолчал. Они брели по Советскому проспекту, солнышко припекало, но не настолько, чтобы снять куртку.
— Матвей, ты море любишь?
— А что?
— Скажи.
— Да. Море я люблю.
— Другого города, который был бы так далеко от моря, в России нет. Во всей России, ни одного. То есть, ни одного во всём мире.
Руки дрожали, он уже полчаса сидел над парой слов и боролся со страхом. Hi, it's matthias. Thank you, thank you so much for taking me to chuvashka and to arzhan! I would love to see you again. I am in kemerovo.[61]
Хорошо ли получилось, стояло ли там главное? Словно нужно было с одной–единственной попытки найти волшебное заклинание, без которого дальше никак. Может, стоило бы — место ещё оставалось — приписать свой номер? Или Ак Торгу подумает, что он считает её ограниченной?
