Холодные дни - [155]

Я поднимался так тихо, как только мог, – что для человека моих размеров невероятно тихо – держа «винчестер» наготове. Мостик буксира был достаточно большим, чтобы иметь право на собственное закрытое помещение, и я скользнул к двери, сделал вдох, и рванул ее на себя, одновременно поднимая «винчестер».

На мостике никого не было, а штурвал удерживала пара пластиковых жгутов. К штурвалу была скотчем приклеена записка, на которой жирным черным маркером значилось: А ТЕПЕРЬ ОБЕРНИСЬ.

Я начал поворачиваться, но тут пушечное ядро ударило меня между лопаток. Я пролетел по мостику вперед и врезался головой в плексигласовое окно. Отлетев от него, я упал, ошеломленный, и что-то тяжелое ударило меня сбоку, швырнув в переборку – чувство было то же самое, что врезаться в стальную стену.

Я свернулся лежа, лицом к палубе, и эта же тяжесть снова обрушилась на меня, на сей раз рухнув мне на спину.

И Кот Ситх, когда-то учивший меня ни к кому не поворачиваться спиной, промурлыкал:

– Чародей, Рыцарь, болван. Настолько неотесан, что и умереть-то как следует не умеет.

Его голос, от которого мурашки забегали по телу, перешел в гортанное гудение прямо над моим ухом:

– Позволь мне научить тебя.

Адекватной эмоцией было бы захныкать, или задрожать, или вообще слететь с катушек и искать ближайший выход. Но вместо всего этого я ощутил, как холод начинает окутывать мой мозг – и самая холодная, спокойная часть моего существа начала присматриваться к ситуации объективно.

– Присоединяйся, прячься или умри, – сказал я. В моем голосе отдавалось далекое эхо вопля Дикой Охоты.

– Прошу прощения? – сказал Кот Ситх.

– У тебя прекрасный слух, – сказал я. – Но я повторю. Присоединяйся. Прячься. Или умри. Ты знаешь законы Охоты.

– Я знаю их, чародей. И когда я убью тебя, Охота будет моей, и я сделаю с ней, что пожелаю.

– Настоящий Кот Ситх не вел бы со мной подобных разговоров, знаешь ли. Он давно бы меня убил.

Я почувствовал удар по затылку: резкий, болезненный, но не травмирующий.

– Я и есть Кот Ситх. Единственный. И неповторимый.

Я слегка повернул голову и сказал:

– Так почему мой позвоночник еще на месте?

И изо всех сил ударил локтем ту тяжесть, что лежала на моей спине. Локоть жестко врезался во что-то и сбросил это что-то с меня. Оно ударилось в противоположную стенку рубки, а я вскочил на ноги как раз вовремя, чтобы увидеть большую поджарую фигуру Кота Ситха, который, колотя хвостом, прыгнул на меня.

Я нырнул под него, двигаясь вперед под прыгнувшей фигурой, развернулся – и мы оказались лицом к друг другу по разные стороны мостика.

– Медленно, – сказал я. – Я видел, как он двигается. Кот Ситх гораздо быстрее.

Малк издал ужасный рычащий звук:

– Я и есть он.

– Принеси мне «колы», – рявкнул я.

– Что?

– Ты слышал меня, Варежка. Принеси мне долбаной «колы», и немедленно.

Ситх остался сидеть на месте, словно прикованный к полу, хотя все его тело дрожало мелкой дрожью, и в ритм этой дрожи когти втягивались и вытягивались. Но он не бросился на меня, чтобы разодрать на части.

– Вот видишь, – сказал я. – Кот Ситх существо из Феерии, и он дал присягу Королеве Мэб, что будет подчиняться ее воле. Она приказала ему подчиняться мне. Я только что отдал тебе приказ, киска. Разве Мэб освободила тебя от подчинения ей? Разве она сняла с тебя обязанности вассала?

Ситх снова зарычал, глаза его расширились и округлились, хвост бешено колотил по палубе.

– Они добрались до тебя, верно? – сказал я. – Напали на тебя тогда, в Ботаническом саду, пока ты прикрывал мой отход. Акулья Морда, мать его в душу, наблюдал за всем происходящим – и он добрался до тебя.

Ситх начал дрожать так сильно, что, казалось, он танцует, дергаясь вперед и назад, потряхивая головой, шерсть его встала дыбом. Внезапно он снова лег.

– Сражайся с этим, Ситх, – сказал я тихо. – Оно не должно победить. Сражайся с ним.

На секунду мне показалось, что я вижу на морде малка что-то напоминающее щеголеватую пренебрежительную самоуверенность прежнего Кота Ситха. И вдруг это впечатление исчезло. Просто исчезло. Исчезло все, и малк секунду стоял с опущенной головой. Затем он поднял голову, и движение было чуть-чуть неверным, в нем не было грациозности, которую я видел прежде в старом малке. Он с секунду смотрел на меня и потом заговорил абсолютно безличным голосом:

– Жаль. Ты мог бы стать для них полезным внедренным приобретением.

Я содрогнулся, услышав безличие этого голоса. Я уже не говорил с Ситхом.

Я говорил с врагом.

– Как будто Мэб этого не поняла, – сказал я. – Как и тогда, когда ты заразил Леа.

– Дальнейшая беседа бесполезна для нашего проекта, – сказал не-Ситх, и фигура малка полетела на меня как размазанное от скорости пятно.

Это было свидетельством могущества мантии Зимнего Рыцаря и энергии Дикой Охоты – то, что я вообще выжил в этой первой атаке малка. Ситх целил прямо мне в глотку. Я выставил руки, защищаясь. Черная призрачная маска Охоты на моих руках и груди разлетелась клочьями, рассеивая часть энергии удара от впечатляющего прыжка малка, и, вместо того, чтобы размазать меня по стене за моей спиной, он просто ударился в меня с силой, заставившей застучать мои зубы.