Холодные дни - [154]

– Два сняли! – сказала она. – Остался один!

Я оглянулся. Иные роились возле баржи, и один из них даже вылез из воды, чтобы напасть на одного из едущих позади всадников Охоты – ужасающее существо, все состоящее из гнойников и массы конечностей с немыслимым количеством суставов. Когда оно сделало прыжок, всадник поднял свой призрачный лук и выпустил мелькнувшую темной тенью стрелу. Она вонзилась в Иного и взорвалась янтарно-красным цветом – таким же, как горящие глаза Охотников.

– Поехали, – сказал я Кэррин. – Двигаемся к следующей посудине.

– А надо ли? – спросила она. – Этот чувак… Эрлкинг… похоже, немножко… пошел по схеме «сделай-сам».

И она оказалась права. Как любое из по-настоящему могущественных существ Феерии, Эрлкинг обладал непомерной гордыней – противоречить ему было делом рискованным. Если я превзошел его в чем-то, и Эрлкинг решил, что тем самым я заявил, что не считаю его способным завершить задачу, эта ситуация вернется ко мне бумерангом, рано или поздно. С другой стороны, я уже однажды унизил его, когда на кону стояло многое.

– Если он не хотел таких вызовов с моей стороны, нечего было давать себя подстрелить и позволять мне возглавить Охоту, – сказал я, повернулся, подзывая жестом всадников и гончих, двигавшихся за мной, и крикнул:

– Вперед!

Мой голос прозвучал одновременно как мой собственный – и как воюще-скрежещущий голос Охоты, оба они сплелись, и мои спутники присоединились к крику, сгруппировавшись вокруг «Харлея», когда он гнал над водой к третьей барже.

Где битва происходила не очень удачно.

Там, где Эрлкинг и его всадники нанесли удар по борту баржи, виднелись длинные прямые полосы расплавленной стали, края которых лизали язычки зловещего зеленоватого огня – но они не пробили в борту дыру, как мы это сделали с первой баржей, а Иные добрались до третьей баржи быстрее, чем доплыли до моей. Уже приближаясь, я видел, как гончая Охоты исчезла во всплеске воды, когда существа (множественное число), слишком вывихнутые и запутанные, чтобы их можно было пересчитать, вылетели из глубины и начали тащить собаку вниз.

Вопль ее был настолько громким, что всплеск воды заколебался в воздухе, а сам Эрлкинг бросился вниз с тремя охотниками, последовавшими за ним. Клинки и стрелы поражали Иных, оставляя шлейфы янтарного пламени. Эрлкинг ухватил гончую за загривок и вырвал ее из объятий существ под водой.

Эрлкинг и его всадники выстроились в большой наклонный круг. На дальней его дуге всадники возвышались, может, на пятьдесят футов над водой, кружа в воздухе и затем бросаясь к поверхности воды там, где она соприкасалась с бортом баржи. Иные выскакивали из волн, где схлестывались с отдельными всадниками. Гончие в свою очередь бросались на Иных, отвлекая их для того, чтобы всадник мог нанести удар по барже.

Тем временем фигуры на барже палили из своих ружей вслепую в ночь, хотя основная схватка происходила там, где вокруг баржи Охотники давали взбучку Иным. Кем бы ни были эти стрелки, мне они показались непрофессионалами – может, потому, что я раньше имел дело с профессиональными солдатами, которые убийственно опасны даже в масштабе сверхъестественных конфликтов. Эти же стрелки не относились к числу эйнхериев, но в конечном итоге их оружие оставалось смертоносным, и не в одного всадника, как и не в одну гончую попала пуля – и они истекали кровью цвета расплавленного металла из-под своих прикрытых маскирующими тенями тел. Пронзительный клич Охоты сталкивался с воем Иных и выстрелами винтовок и ружей, и постепенно корпус баржи стал кровоточить раскаленным металлом.

Но все это происходило недостаточно быстро.

Со стоном и скрежетом буксир баржи, подцепленный у ее кормы, начал тянуть эту железяку по воде к берегу Духоприюта.

– Мне не следовало разделять нас, – сказал я. – Мы не накрыли в два раза больше целей. Мы просто стали в два раза более уязвимыми.

Кэррин сплюнула, и потом сказала:

– Ты явно не математический гений. Сожаления оставь на потом. Сейчас командуй.

– Верно, – согласился я. Баржа, собственно, не рванулась, набирая скорость, но и не приостановилась ни на фут со времени своего движения.

– Гранаты у тебя еще есть? – спросил я Кэррин.

– Я их использовала пару недель назад, – ответила она.

– С Кинкейдом? – спросил я. Тонкая тема. Она и наемный убийца вроде как захороводились в последнее время.

– Гарри, – сказала она, – сосредоточься.

Адские колокола, она права. Мне не нужна была мантия Зимы, чтобы стать территориальным альфа-хреном прямо сейчас. Я какое-то время внимательно смотрел на баржу, а потом скомандовал Охоте:

– Присоединяйтесь к Эрлкингу! Атакуйте баржу!

Псы и всадники пролетели мимо нас, вливаясь в сумасшедшее колесо смерти в небе, а я, понизив голос, сказал Кэррин, перезаряжая «винчестер»:

– Доставь меня на буксир.

Она бросила на меня быстрый взгляд расширившихся глаз, но потом, видимо, поняла. Она завела мотор, и «харлей» ракетой пронесся мимо очень большого, очень грозного и очень отвлекающего построения воинов Эрлкинга – и мы вдвоем погнали к пыхтящему буксиру.

Она подвезла нас прямо к нему, и я снова спрыгнул с заднего сидения «харлея». Ударился я о буксир прилично, но смог пальцами левой руки ухватиться за край борта, и в несколько рывков добрался до палубы. Я приземлился на нее в низкой стойке, сжимая винтовку, сориентировался на местности и направился к трапу, ведущему на мостик.