Холод Малиогонта - [54]

- А как же! - Громбальд петушком подскочил к ним на своих миниатюрных ножках. Лицо его лучилось торжеством, следы крови исчезли сами собой. Такая уж у нас служба! Знать все наперед и задолго до того как. Когда там еще светопреставление случится, а мы уже, как говорится, тут, на месте. Фонариками светим, свечки жжем... Помните арию Фигаро? Писалось в сущности про нас... А что? Интересуетесь вы, к примеру, погодой в Киеве, да еще и на завтра: что, мол, там и как - снег ли с градом, землетрясение? Вам тут же и докладывают - ясно и коротко: мороз минус тридцать, возможен сход лавин, местами капель с гололедом. Вы отвечаете "мерси" и надеваете телогрейку с коньками. Все! Недоумение улажено, вы полностью укомплектованы. То же самое и у нас. Симпозиумы - вещь не частая. Их надо готовить, их надо взращивать подобно редкостным кактусам. Здесь вам все-таки не Мадрид и не Мадрас. В тутошних гостиницах вполне могут проживать самые настоящие крысы. А если есть крысы, то гости к вам не поедут. Они люди почтенные и к крысам питают антипатию, - Громбальд доверительно взял Регину под локоток.

- Вы только представьте себе: почетного гостя приглашают в этакий караван-сарай! Он, наивный, собирает вещи, покупает билеты на все виды транспорта, приезжает, а тут клопы! Или того хуже - непростиранная простыня. Наш гость в ужасе. Он хватается за голову и выбегает в коридор. И что же он там видит? Лакей-вор подглядывает в замочные скважины, а попутно расставляет капканы на жирных крыс. Ясное дело, до клопов ему нет дела, а сводница-коридорная вместо служебной помощи начинает строить глазки и вскользь осведомляется насчет наличия валюты. Гость в панике, он готов звонить в милицию, хотя точно знает, что милиция не поможет. Не верите мне, спросите у Саши. Милиция не ловит крыс с тараканами, у нее есть дела поважнее - например, протоколы и отпечатки пальцев. Вот и скажите: что же нашему гостю делать? Что? - Громбальд страдальчески закатил глаза. - Разумеется, ответа вы не знаете. А вот я знаю. Нашему гостю ничего другого не остается, как плюнуть и уехать. Прежде всего потому что он гость и приехал для разрешения важных вопросов. И он не обязан испрашивать у коридорной швабру, дабы отбиваться от крыс и тараканов. Он, то бишь, Гость, есть важная персона, и более чем стыдно предлагать ему спать на мокром в присутствии насекомых, да еще в обнимку с коридорной, которую и обнять-то уже невозможно. Бррр... А если вдобавок течет батарея и не закрывается форточка? Да ведь он замерзнет наш гость! Не умрет, конечно, и не заболеет, но ведь обидится!.. А когда обижаются магистры, поверьте мне, это страшно. Потому что где-нибудь в Никарагуа или славном Гондурасе немедленно начинают затеваться теракты и летят чьи-то головы. Машины сбивают собственных водителей, а поезда перемещаются в такие заоблачные дали, что и рассказать невозможно. Вас ведь Региной величать? Очень и очень польщен! Тем более что вижу, вы понимаете меня. У вас жесткий характер, но добрая душа, - Громбальд слезливо ширкнул носом. - Правда, правда! Нежное сердце - такая редкость, дорогая моя. И ваша скорлупа его не спасет. Первые трещины я замечаю уже сейчас...

- Послушайте, Громбальд! - Александр шагнул к человечку.

- Зачем же так официально? Как-никак старые знакомые, я почти полюбил вас. Как сына, как внука... Да, да, Саша! Вы могли бы стать моим внуком! А тот фонтан... Ведь это не я, ей богу! Я и сейчас казнюсь, что не удержал Панкратило. Да и мсье Приакарт погорячился...

Маципура выдернул из-за пазухи револьвер. Раньше чем кто-либо успел что-нибудь сообразить, хлопнул выстрел. Театрально ахнув и взмахнув руками, Громбальд кувыркнулся на землю.

- Ты... Ты... - Регина потрясенно переводила взор с Маципуры на распростертое тельце. - Зачем ты это сделал?

- Разве непонятно? Он же мозги нам всем вкручивал!

На глазах у Регины выступили неожиданные слезы. Кусая губы, она умоляюще взглянула на Александра.

- Когда же это все кончится!.. - пальцы ее сжались в кулачки.

- Успокойтесь, ничего особенного не произошло, - Александр шагнул к убитому. - Вставай, Зинка, хватит паясничать.

Громбальд открыл сперва один глаз, затем другой. На лицо его легла скорбная тень, но тут же и пропала.

- А ведь кое-кому стало меня жаль, - торжественным тоном произнес он. - Пусть на одну крошечную секундочку, но жаль.

Опершись о землю, он сел.

За спиной у Александра послышались убегающие шаги. Бежал не выдержавший напряжения гаишник. Они смотрели ему вслед и молчали. Бережно отряхнув пиджак и коротенькие брючки, Зиновий поднялся.

- Если бы со своего боевого поста убежал я, меня назвали бы дезертиром, - горделиво заявил он. И без видимой связи с первым добавил. Но кое-кому я все же не советовал бы стрелять повторно.

- Вот как? - губы Маципуры дрогнули. - Что ты мне сделаешь, лилипут?

Громбальд со значением поглядел в глаза телохранителю.

- Отгрызу правую руку, - просто сказал он. - Или пожалуюсь пану Панкратило. Поверьте, для вас - лучше первое.

- И все-таки Сашка спятил, - Челентано тщетно пытался укрепить под мышкой кобуру. - Сообщаю сразу: ни единому его слову не верю.