Ходи прямо, хлопец - [30]

— Вы до рыбозавода? — спросила она.

— Да, — кивнул Борис.

— Давайте вот как сделаем, — предложила девушка, — вы покараулите мой чемодан, а я пойду на причал рыбцеха, узнаю, не пойдет ли оттуда катер?

— Давайте, — согласился Борис.

— А вы не опасаетесь за свой чемодан? — спросил парень в картузе. — Может, мы жулики?

— За вас не ручаюсь, — сказала девушка и поставила чемодан рядом с рюкзаком.

— А за него? — парень мотнул головой в сторону Бориса.

Девушка не удостоила его ответом.

— Ну, я пошла, — она улыбнулась Борису, подхватила сумку и побежала по ступенькам вниз.

— Ишь ты! — сказал парень. Вразумительнее выразиться он не сумел.

Девушка шла не оглядываясь. Парень в картузе смотрел на ее высокие белые ноги, пока не скрылась она за прибрежными деревьями.

— Давай спрячемся в кусты с ее чемоданом, — предложил он Борису, — пусть побегает поищет.

— Ну зачем? — возразил Борис. — Она же для всех старается.

— Не хочешь — не надо, оправдывай доверие… Тебя как зовут-то?

Борис назвал себя. Парень тоже отрекомендовался. Звали его Валентином. Оп работал учителем в одном из приречных хуторов, ехал домой из районного центра, где получил учебные пособия и винтовку-малопульку для школьного стрелкового кружка.

Девушка вернулась, когда уже стало смеркаться.

— Есть катер, — сказала она. — Пойдет на рассвете, я договорилась с капитаном — нас возьмут.

Они пошли вдоль берега — поближе к катеру. Выбрали место под громадной ветлой и сложили свой багаж. Катер стоял неподалеку. Грязно-серый, плотный, он тяжело привалился к невысокому берегу.

Быстро стемнело. Ночь пришла безлунная, тихая. Вода в реке чуть светилась, а берега лежали черные, бесформенные. Наши путники достали нехитрые дорожные харчишки — у кого какие нашлись, поужинали. За едой познакомились друг с другом поближе.

Девушку звали Раисой, она работала в магазине рыбкоопа. Магазин размещался прямо на берегу, в одной из рыболовецких бригад, была она там и заведующей, и кассиршей, и продавщицей — одна в трех лицах. Торговала мукой, водкой, мануфактурой, овощами и еще всякой всячиной — восемьдесят восемь наименований.

Закусив, Валентин придвинулся к девушке, зябко потер ладони.

— Холодно; погрела бы, что ли? Ты, гляди, горячая?

— Чего-то я ружья вашего не вижу, — сказала Раиса, — не унес ли кто?

Парень пошарил вокруг:

— И правда, где ж она?

Винтовка висела на ветке, и Валентин нашел ее не сразу. Найдя, обрадовался.

— Это ты ее подвесила?

Раиса засмеялась:

— Оно само туда прыгнуло.

— Не оно, а она, — поправил Валентин, — винтовка.

— Ну, винтовка, — согласилась Раиса. — Какая разница?

— Ружье без нарезов, а винтовка с нарезами в канале ствола.

Раиса опять засмеялась. Валентин сел рядом с ней, совсем близко. Она не отстранилась. Борис встал и пошел к реке. Почему-то сейчас и Раиса с ее зазывным смехом и нахальный Валентин были ему неприятны.

Река беззвучно несла свои воды мимо темных берегов. Издалека, наверное из станичного парка, доносилась музыка. Можно было различить мелодию, и сами собой пришли из памяти слова: «Ландыши, ландыши…» Борис представил себе, как в тесном загоне топчутся пары, и даже вообразил, как бы танцевали там Раиса и Валентин: он высоко держит ее руку и подрагивает оттопыренным задом, Раиса закидывает назад красивую голову и смеется, Борису стало грустно. Он не любил танцев, но сейчас ему вдруг захотелось перенестись в танцевальный загончик, обнять Раису, увидеть рядом ее лицо. Он столкнул в воду ком земли. Вода сонно чавкнула, тихо плеснула мелкой волной.

Борис вернулся под ветлу. Валентин сидел по-прежнему рядом с девушкой, но смотрел в сторону и курил, зло, с присвистом заглатывая дым.

«Отшила», — не без злорадства подумал Борис.

— Садитесь, — Раиса пригласила его сесть рядом.

Борис послушно опустился на землю и полез в карман за папиросами.

— Ну, прямо как в коптильном цехе, к утру из меня балык будет, — сказала Раиса.

— Если вы не любите, я не буду, — Борис попытался затолкать в пачку вынутую было папиросу.

— Что вы, курите, — девушка дотронулась теплой ладонью до его руки. — Я же пошутила, курите!

Выкурив папиросу, Борис щелчком отбросил окурок. Малиновый огонек описал высокую дугу и упал в траву.

— Рассказали бы что-нибудь, — попросила Раиса. Валентин молчал.

— Что же вам рассказать? — спросил Борис.

— А что хотите. Ну хотя бы почему опоздали на катер?

Борис хотел придумать какую-нибудь смешную историю про опоздание, но ничего не придумывалось, и он рассказал все, как оно было, — и о смерти отца, и о своем твердом решении идти работать, и о дяде Грише, который обещал сделать из него рабочего человека.

— Так директор рыбозавода ваш дядя? — спросила Раиса.

— Да, мамин брат.

— Я же его знаю! Его все рыбаки на берегу знают.

Оказалось, что и Валентин знает дядю Гришу. Выходило, что дядя Гриша тут человек известный.

— Он бы за вами и катер мог прислать, если б вы сообщили, — сказала Раиса.

— Что вы? — удивился Борис. — За одним человеком катер!

— Если надо — и за одним посылают, — сказал Валентин, — что тут особенного! — И спросил: — Ты кем же будешь работать?

— Не знаю, — ответил Борис, — у меня еще никакой специальности нет.