Не осталось ни одного человека в большой коммунальной квартире, кто бы не узнал про музыкальные способности кота.
Ира известила об этом своего друга Толю. И Толя прибежал, как только Ирина мама вернулась с работы. Его пытливый ум был не на шутку встревожен.
До вечера было еще далеко, но все решили испытания провести немедля. Кот в это время обедал! А ест он, надо сказать, ме-едленно. Мама включает приемник.
Ребята смотрят.
Кот ест, но уши приходят в движение — дергаются то одно, то другое, как будто на каждое садится по мухе.
Приемник трещит.
Кот перестает жевать. Рывком поднимает от миски морду и… точно ему поддали под зад — мчится к приемнику! А через минуту ни один человек не скажет, что ето вылизанное существо не слушает музыку.
По радио объявили минутный перерыв.
— Ну, почему ты молчишь? — спросила Ира.
— Я думаю, — ответил Толя.
Кот лежит. На морде его белым по рыжему написано: «Не трогайте меня — я наслаждаюсь искусством!»
После минутного перерыва начался доклад о сельскохозяйственных машинах. Кот с упоением слушает доклад.
Толя еще какое-то время пристально всматривался в кошачью физиономию, потом решительно подошел к приемнику, сунул руку под кота и объявил:
— Пузо греет!..
Ирина мама так взглянула на ученого мальчика, как будто он разлил кисель на чистую скатерть.
— Ну почему вы сердитесь? — спросил Толя. — Неужели вы думаете, что ему интересно слушать про сельскохозяйственные машины?
В эту минуту по радио сказали:
— Внимание, на старт!
— Гимнастику, — закричал Толя, — гимнастику ему надо делать!
Ирина мама грустно вздохнула и согнала кота с приемника.
―Да, конечно, — сказала Ирина мама, — раз он ничего не смыслит в музыке, пускай занимается гимнастикой.
Помолчав, она добавила:
— А я все равно его люблю.
* * *
Где-то в большом, просторном нашем мире летает маленький воробей. Летает по небу, как ходим мы по земле, и знать не знает, что натворил он в доме, который был ему гнездом.
Ялта
1962