Хедвиг совершенно не виновата! - [25]

Шрифт
Интервал

Суббота – чудесный день. В субботу не надо в школу. Можно балансировать на бортике песочницы и временно забыть о драчливом Альфонсе.

Вдалеке блестят стальные узелки с шипами. Папа оцепил пастбище колючей проволокой, чтобы Макс-Улоф снова не убежал.

Макс-Улоф стоит у поилки и пьёт. Он наконец-то похорошел. Рёбра больше не торчат, шерсть даже чуть-чуть лоснится.

Вдруг Хедвиг вспоминает про сахар! Ведь тогда, в декабре, она обещала давать Максу-Улофу сахар, если он вернётся! Обещание надо держать.

Хедвиг бежит домой, под босыми пятками хрустит гравий. Схватив коробку с сахаром, она выбегает на улицу.

– Макс-Улоф!

Овцы, отдыхающие в тени осин, поворачивают головы. Макс-Улоф подозрительно смотрит на Хедвиг. И шамкает губами, делая вид, что её не замечает.

Хедвиг достаёт несколько кусочков.

– Иди сюда! Тебе понравится!

Макс-Улоф дёргает носом. Он чувствует, что пахнет чем-то вкусным. Он подходит ближе. Тянет шею, морда уже почти касается руки Хедвиг. Губы подрагивают. Он обнажает зубы.

– ТЕЛЕФО-О-ОН!

Воздух содрогается от маминого крика. Макс-Улоф испуганно пятится. Шерсть на спине встаёт дыбом, и вот он уже скрылся в рощице.

Хедвиг вздыхает. Запихнув сахар в рот, она идёт к дому. Коробку она оставляет на лужайке.

– Это мне? – кричит она.

Мама качает головой.

– Папе. Это Карл-Эрик.

Хедвиг бежит за папой и садится послушать.

– Алло. О, здравствуй, здравствуй. Да? Что ты говоришь? Надо же! Это было бы замечательно. В шесть. Договорились. До встречи.

И вешает трубку.

– О чём вы говорили? – спрашивает Хедвиг.

Глаза у папы горят от любопытства.

– Карл-Эрик придёт на ужин… Он хочет нам кое-что рассказать. Приготовим что-нибудь вкусненькое!

Весь вечер они грохочут кастрюлями. Наготовили кучу всего. Будет селёдка, мясо и картошка, шоколадный миндальный торт и кофе.

– Интересно… – бормочет папа, помешивая шоколадное тесто. – Интересно, что же он нам расскажет…

В пять папа обувается.

– Я поехал за Карлом-Эриком!

Синий «сааб» сигналит и исчезает за поворотом. Небо потемнело. Только что оно было голубым, а теперь фиолетовое, как черничное мороженое. Где-то поёт чёрный дрозд и каркает ворона. Но кукушки не слыхать.

Примерно через час снова раздаётся бибиканье. Из-за поворота выползают жёлтые фары.

– Едут! – кричит Хедвиг.

Карл-Эрик и папа поднимаются на крыльцо в сопровождении Рони. Карл-Эрик похлопывает себя по пустому животу и облизывается.

– Как вкусно пахнет, – говорит он и первым заходит в большую комнату.

Селёдка уже лежит на тарелке. Холодная и склизкая, с косточками, похожими на волоски. Карл-Эрик смакует и причмокивает. Папа то и дело поглядывает на него, словно чего-то ждёт. Но Карл-Эрик только ест.

Потом подают мясо. Карл-Эрик охает: ну и пир! Он подкладывает ещё, ещё и ещё, и, когда живот раздувается до размеров небольшого мячика, Карл-Эрик откидывается на спинку стула и стонет. И долго ничего не говорит.

Папа прокашливается:

– А что ты хотел нам рассказать про Ма…

– Сейчас, сейчас, – говорит Карл-Эрик. – Не спеши.

На столе появляется торт. Карл-Эрик берёт большой кусок и украшает его огромной шапкой взбитых сливок. Миндаль хрустит у него во рту.

– М-м-м, – приговаривает он. – М-м-м-м!

Разделавшись с тортом, Карл-Эрик зачерпывает ещё немного сливок указательным пальцем. Потом облизывает палец и загадочно смотрит на папу, маму и Хедвиг.

– Ну что ж… – говорит он. – А теперь держитесь.

И начинает рассказывать увлекательную историю, которую услышал в деревенской лавке этим утром.

У хозяина лавки, стало быть, есть троюродная сестра, которая живёт в Черре. И эта самая его троюродная сестра была недавно у доктора, потому что у неё разболелась спина, и доктор рассказал ей кое-что удивительное. А именно: у доктора есть сосед Густав, который каждую зиму выставляет на двор сноп овса для мелких пичужек. Но этой зимой с его овсом творилось что-то странное, потому что стоило ему выставить сноп, как на следующий день всё уже было съедено!

То же самое повторялось несколько раз подряд, и Густав, естественно, решил, что к нему повадилась косуля или лось. Но потом заметил, что следы для косули или лося какие-то необычные. Для лошади слишком маленькие – может, это пони?

Несколько ночей он просидел на крыльце, чтобы разглядеть воришку, но пони, вероятно, был слишком пуглив. Он сразу чувствовал человека и, когда Густав сидел на крыльце, не показывался. Потом, где-то в апреле, Густаву всё это надоело и он перестал выставлять овёс. С тех пор следы исчезли.

Карл-Эрик делает глоточек пива и наслаждается вкусом. Все сидят тихо, как призраки. Можно ножом провести по воздуху, такой он стал вязкий и плотный от напряжения. Аж мурашки по коже!

– Как по-вашему? – продолжает Карл-Эрик. – Не наш ли это обормот повадился к Густаву?

– Да! – отвечает Хедвиг. – Да, да!

Мама и папа восхищённо кивают.

– Н-да, – говорит Карл-Эрик, причмокивая. – А не нальёте ли вы мне теперь кофейку?

Папа немедленно бежит в кухню варить кофе.

– Молоко, сахар? – кричит он.

– И то и другое, – отвечает Карл-Эрик.

Папа приходит не сразу. Они слышат, как он пыхтит и бормочет, и, когда наконец возвращается, в руках у него только кофе и молоко.


Еще от автора Фрида Нильсон
Хедвиг и прекрасная принцесса

Четвёртая (и последняя) история из серии о деревенской девочке Хедвиг, которая живёт в такой глухомани, что иногда ей не то что поиграть, но и поговорить не с кем. В этой книге - снова приключения, открытия, ссоры и примирения, радости и печали этой озорной и такой настоящей девчонки! Хедвиг уже в третьем классе. И в начале учебного года, холодным сентябрьским утром в класс приходит кто-то очень красивый! С такой прекрасной принцессой Хедвиг сразу хочется подружиться! Но это же Хедвиг! Конечно, она влипла в очередную смешную переделку - в ней будет много любви, бега и узелков на непослушных шнурках!


Хедвиг и ночные жабы

Всё-таки каникулы – это целая жизнь! И здорово, когда появляется друг: со Стейком, даже когда очень страшно, – всё равно интересно. Вместе можно разведать, что делает странный сосед в доме за заколоченными окнами и кто по ночам так страшно кричит!


Тонкий меч

В дом Саши пришла беда — его мама тяжело заболела. Когда за ней приходит Господин Смерть, мальчик отправляется следом, чтобы вернуть свою маму. В Царстве Смерти Саша встретит сильных хильдинов, отважных спартанов и строгих гарпирий, найдет верных друзей и вызовет на поединок самого Господина Смерть…Адресовано детям среднего школьного возраста.


Меня удочерила горилла

Однажды в детский приют «Лютик», где живёт девятилетняя девочка Юнна, примчался видавший виды автомобиль. Кто бы вы думали сидел за рулём? Горилла! Она собиралась выбрать себе сиротку на ужин — так, по крайней мере, думали дети. Не долго думая, горилла забрала Юнну… Но не на ужин, а на воспитание!Кто из приютских детей не мечтает обрести настоящий дом и любящих родителей. Каждому ребёнку больше всего на свете хочется найти маму с добрыми глазами и красивой причёской. Маму, которая ласково обнимает тебя, переживает за тебя и всегда утешает.


Хедвиг наконец-то идёт в школу!

Семилетней Хедвиг скучно с родителями в домике на отшибе. Но в этом году она наконец-то пошла в первый класс и — подружилась с Линдой. Линда всех и всего боится, а Хедвиг как раз наоборот, даже слишком смелая и любопытная, и из-за этого девочки часто попадают в неприятности. Но зато школьные дни не похожи один на другой! Фрида Нильсон — лауреат литературных премий, в том числе Немецкой детской литературной премии и премии им. Астрид Линдгрен. «Хедвиг наконец-то идёт в школу!» — первая книга историй о любопытной, непоседливой, изобретательной Хедвиг.


Пираты Ледового моря

Сири десять лет. Она живет вместе с отцом и семилетней сестренкой на маленьком острове далеко на севере. Как и любой ребенок в этих краях, она знает, что надо остерегаться пиратов. Ведь пираты крадут детей и заставляют их работать на алмазных рудниках. Однажды беда пришла и к Сири. Пираты похитили ее маленькую сестру. Сири должна ее спасти. И девочка отправляется в опасное и долгое путешествие… «Пираты Ледового моря» уже изданы на 10 языках, в более чем 10 странах. Книга для детей младшего и среднего школьного возраста, а также их родителей. На русском языке публикуется впервые.


Рекомендуем почитать
В боях и походах (воспоминания)

Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.


Вы — партизаны

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.


Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.


Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.


Пусть танцуют белые медведи

Повесть известного шведского писателя Ульфа Старка «Пусть танцуют белые медведи» рассказывает об обычном подростке Лассе: он не блещет в учебе, ходит в потертых брюках, слушает Элвиса Пресли и хулиганит на улицах.Но однажды жизнь Лассе круто меняется. Он вдруг обнаруживает, что вынужден делать выбор между новым образом примерного мальчика с блестящими перспективами и прежним Лассе, похожим на своего «непутевого» и угрюмого, как медведь, отца. И он пытается примирить два противоречивых мира, найти свое место в жизни и — главное — доказать самому себе, что может сделать невозможное…


Простодурсен. Лето и кое-что еще

Перед вами – долгожданная вторая книга о полюбившихся жителях Приречной страны. Повседневная жизнь всех шестерых – наивного Простодурсена, надёжного Ковригсена, неугомонной Октавы, непутёвого Сдобсена, вредного Пронырсена и Утёнка, умеющего отыскивать необычные вещи со смыслом, – неспешна и подробна. В этом завораживающем мире то ли сказки, то ли притчи времена года сменяют друг друга, герои ссорятся и мирятся, маются от одиночества и радуются праздникам, мечтают о неведомой загранице и воплощают мечту о золотой рыбке…


Тоня Глиммердал

Посреди всеобщей безмолвной белизны чернеет точечка, которая собирается как раз сейчас нарушить тишину воплями. Черная точечка стоит наборе Зубец в начале длинного и очень крутого лыжного спуска.Точку зовут Тоня Глиммердал.У Тони грива рыжих львиных кудрей. На Пасху ей исполнится десять.«Тоня Глиммердал», новая книга норвежской писательницы Марии Парр, уже известной российскому читателю по повести «Вафельное сердце», вышла на языке оригинала в 2009 году и сразу стала лауреатом премии Браге, самой значимой литературной награды в Норвегии.


Вафельное сердце

«Вафельное сердце» (2005) — дебют молодой норвежской писательницы Марии Парр, которую критики дружно называют новой Астрид Линдгрен. Книга уже вышла в Швеции, Франции, Польше, Германии и Нидерландах, где она получила премию «Серебряный грифель».В год из жизни двух маленьких жителей бухты Щепки-Матильды — девятилетнего Трилле, от лица которого ведется повествование, и его соседки и одноклассницы Лены — вмещается немыслимо много событий и приключений — забавных, трогательных, опасных… Идиллическое житье-бытье на норвежском хуторе нарушается — но не разрушается — драматическими обстоятельствами.