Хасиенда: Как не стоит управлять клубом - [100]
Мы увидели воссозданный клуб. Возможно, в фильме представлена искажённая картина успеха и разорения клуба, но это позволило нам должным образом с ним попрощаться, устроить несостоявшуюся вечеринку по случаю закрытия, как сказал Барни.
Это было уму непостижимо. Вернуться в Хасиенду, детально скопированную (разве только кое-где изюминки не хватало), было одновременно мечтой и кошмаром. Это было самое странное, что я пережил.
Все были там, включая Пола Мейсона. В тот вечер, пока шли съёмки, я поднялся к Барни и сказал: «Чёрт подери, как же не хватает Роба Греттона».
Он повернулся и сказал: «Смотри...»
И я увидел актёра Пэдди Консидайна, одетого как Роб.
Мне хотелось напиться, хотелось плакать. Это было так странно, тяжело, так выносило мозг, что терпеть не было сил.
Но у всего этого был один ужасный и весёлый эпилог.
Декорации обошлись Manto Group в 100000 фунтов, их планировали поместить на складе и использовать для открытия клуба, чтобы заработать на ностальгии. Если бы мерзавцам это удалось, меня бы это сильно задело. Они не имели права эксплуатировать память о Хасиенде. И не стали.
Когда мы, заново побывав в Хасиенде, крепко заснули утром, монтировщик сцены спросил по рации руководителя производства: «Оставляем декорации? Да или нет?»
Начальник производства ответил: «Нет, их уже продали», но монтировщик расслышал только слово «нет».
Он разобрал все декорации.
Меня переполняло счастье.
Хасиенда осталась частью жизни всех, кто в ней проводил время или работал. Некоторые бывшие сотрудники до сих пор не в накладе от того, что были связаны с клубом. Лерой может поехать в Нью-Йорк или Амстердам, и там его встретят как короля, потому что он был менеджером Хасиенды.
Тони Уилсон всё время говорил, что для Factory искусство важнее денег. Интересно, если бы он заявил это в самом начале, работали бы мы с ним до сих пор? Этого я никогда не узнаю, но не могу сказать, что особенно жалею об этом моменте в череде безумного хаоса.
У Тони нашли рак почки. Когда Национальная служба здравоохранения отказалась финансировать его лечение, друзья собрали средства и спасли его.
Мы оставались большими друзьями до конца. Наши судьбы были так сильно связаны, что я считал его близким человеком. Он умер в 2007 году. Это было так неожиданно. В феврале он объявлял наш выход на сцену и был в полном порядке, а к августу его не стало.
Мне очень его не хватает.
Энг перебралась в Солфорд. Работает менеджером в магазине «Вивьен Вествуд». Она большая их поклонница, так что её мечта сбылась.
Сюзанна тоже переехала в Солфорд. Она подруга Твин-и, так что я часто её вижу. Она была замужем за Тимом, который снимал в клубе группы на видео. У неё двойняшки. Эти детишки — самые безбашенные дьяволята, каких я только видел. Интересно, в кого они такие. Она работает в сфере выездного ресторанного обслуживания и садового дизайна, сейчас трудится в Salford Reds.
Твинни и его брат Пол остаются моими лучшими друзьями. Все Беллингхемы сыграли важную роль в моей жизни.
Пол Кэрролл исчез.
Дэмиен и Дэсси Нунаны мертвы, боюсь, что и некоторые другие из охранников тоже. Каких-то ребят, которые у нас работали, я всё ещё вижу. Я ходил на открытие клуба Cheshire, куда был приглашён одним из них. Очень мило.
Слим, заметный персонаж в Манчестере, работает в Academy и Apollo. На нём держится наш город, как на Сержанте.
Кормак стал парикмахером после того, как вышел из тюрьмы. В 2007-м, впервые за долгие годы, я случайно встретился с Гордоном «Шефом». Он всё там же, работает в Trafford Centre.
Дэбби и Баузер по-прежнему готовят еду. Они являются владельцами Little Red Courgette, снабжали едой съёмочную группу «Круглосуточных тусовщиков». Томмо так же связан с едой. Он готовил для Эми Уайнхаус, пока та не попала в реабилитационный центр.
Жасмин, которая работала на входе, обрела Бога и стала в некотором роде религиозной фанатичкой.
Джек переехал в Шеффилд. Он занимается реконструкцией военных действий Кромвеля. Играет сторонника парламента.
Антон Розак уехал из Манчестера, общается только с Энг. Владеет магазином детской одежды в Лидсе.
Оглядываясь назад, я понимаю, что неуязвимость, которую мы ощущали, была тупостью. Некоторые люди, включая меня, стали алкоголиками и наркоманами. Когда я оказался в реабилитационном центре, ко мне подошёл парень и спросил: «Привет, помнишь меня?»
«Нет, а ты кто?»
«А ты не помнишь? Я тебе в Хасиенде экстази подгонял».
Оказалось, что он мой психотерапевт. И я знаю много таких примеров. Другой парень, с которым я общался в реабилитационном центре, был близким другом Баузера. Раньше он владел отелем в Уитингтоне, где люди собирались на несколько дней нюхнуть кокаина у бассейна в подвале. Не нужно объяснять, скольких из нас поломало, но, по-моему, никто не употреблял так же, как мы.
Теперь, по трезвости, я полагаю, что многие сотрудники пережили эпоху эйсид-хауса благодаря тому, что не употребляли. Под кайфом кажется, что все остальные тоже об-долбанны. Теперь всё видится иначе. Мы полагали, что нам необходимы наркотики для сцены, думали, что без них не протянем. Это верный залог стать зависимым: вы путаете причину проблем с избавлением от них.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.