Характерные черты французской аграрной истории - [6]

Гораздо удачнее пятая глава, Посвященная «социальным группам», то есть крестьянству. В сущности, это тоже глава об общине, как и вторая глава, но с иной тематикой, поскольку речь в ней идет уже не о различных севооборотах и хозяйственных распорядках деревни, а о разложении манса, о сельских коммунах и общинных угодьях. Надо сразу же сказать, что Блок прочно стоит на почве марксовой теории и дает ряд убедительных решений, опираясь при этом на интересно подобранный фактический материал. Он очень пристально рассматривает структуру манса, отказываясь считать его порождением сеньории, то есть феодализма, и возводя его к более далекому, как он пишет — доисторическому, прошлому. Он настаивает на том, что не только сеньориальный режим, но и римская и франкская системы отнюдь не создали манс как хозяйственную ячейку. Они лишь использовали для своих целей уже имевшуюся систему. Блок очень точно описывает марковый надел (не называя его таким образом), не упуская ни одной из его характерных черт. Он предполагает, что первоначально манс представлял собой владение большой патриархальной семьи. По этому образцу были созданы и рабские мансы. На основе мансов были построены кадастры раннефеодального общества. Блок рассматривает судьбу манса в областях с различными типами полей, прослеживая и здесь в общем ту же взаимосвязь, что и при анализе типов севооборота во второй главе. Его.соображения по этому поводу заслуживают самого пристального внимания, а фактический материал — тщательного изучения.

Процесс разложения манса начинается, по мнению Блока, с VI века и в передовых областях Франции заканчивается к XII веку, когда окончательно восторжествовала парцелла. В других провинциях манс держался дольше. Разложение манса Блок ставит в связь с переменами во взимании феодальной ренты (не с манса, а: с отдельного хозяйства) и вообще с изменениями структуры сеньории. Он подчеркивает общеевропейский характер манса, но раннее его разложение считает особенностью французского аграрного строя. Следует сказать, что, проводя в этом плане параллели с Англией и Германией и отмечая их отставание, он снова забывает о Северной Италии, где и в этом отношении было много сходного с” Францией.

Основную причину разложения манса Блок видит не в развитии производительных сил, а в переходе от патриархальной семьи к отцовской. Он пишет: «Все превратности материальных сторон сельской жизни всегда были не чем иным, как отражением перемен, претерпеваемых человеческими группами». Следствие принято за причину, и попытка проанализировать проблему вновь оказывается безуспешной. Верны не коренные, а лишь частичные решения.

Очень интересен приводимый Блоком материал о длительном сохранении в глухих углах Франции большой семьи не только в XVIII веке, но и в наши дни.

При рассмотрении сельских коммун и общинных угодий Блок высказывает ряд весьма ценных соображений. Вопреки господствующему во французской буржуазной историографии мнению он рассматривает всю историю сельских общин, основанных на общности территории и общинных сервитутах, как единый непрерывный процесс. Он проводит прямую линию от общин франкского периода к сельским коммунам XIII века и последующих веков, когда они приобрели права юридических лиц. Никогда сельские коммуны не. были целиком поглощены сеньорией. Перерыв в X–XII веках является мнимым, ибо умолчание источников о коммунах объясняется всего лишь характером источников, поскольку в подавляющей своей части эти источники сеньориального происхождения.

Блок не только считает общину организующим началом сельских порядков, он указывает на ее непрестанную борьбу с феодалами. Коммуны заставили сеньоров признать свое право «а существование. Перечисляя все более или менее крупные крестьянские восстания во Франции с IX века до 1789 года, он называет их «звеньями одной длинной трагической цепи» и подчеркивает, что социальная система характеризуется не только внутренней структурой, но и реакцией на нее. Крестьянские восстания столь же неотделимы от сеньориального режима, как рабочие стачки от крупных капиталистических предприятий. Не понимая роли классовой борьбы как движущей силы исторического процесса, Блок считает, что почти всегда осужденные на разгром крестьянские восстания не могли привести к чему-либо прочному. По его мнению, куда большее значение имело неустанное стремление крестьян оформить свою организацию и заставить феодалов признать ее. Очень интересные страницы Блок посвятил истории оформления (отнюдь не создания!) сельских коммун и анализу их конфедераций, появившихся как на севере, так и на юге в связи с борьбой городов против феодалов. Все выводы по этому разделу главы представляются бесспорными. Автор отмечает, что сельским общинам понадобились века борьбы за свое признание, но разрешения на свое существование они не дожидались. Вся внутренняя жизнь деревни покоилась на базе этой крепко сколоченной группы.

С этих же убедительных позиций подходит Блок и к анализу общинных угодий. Он пишет, что в теории их использование регулировалось сеньором, на практике же это было делом всей деревни, основанным на тысячелетней традиции. Именно поэтому эти правила приобрели силу закона, и крестьяне проявляли при их защите непреодолимую сплоченность, сохранившуюся кое-где во Франции и до наших дней. Борьба за общинные угодья не прекращалась в течение всего средневековья и не раз приводила к восстаниям.