Хамелеон - [7]
- Студенты наши пару остатков от швов... и пинцет, тщательно вытертый, но... - Валентин Всеволодович замолчал на мгновение.
- Что "но"? - не выдержал Зиг.
- Именно этот пинцет, они у нас... именные у а-а-аспирантов... и забыл один из практикантов аспирантуры... в трупе...
- Вот...! - Николай и Зиг выругались одновременно.
- Ты думаешь о том же, что и я? - Ник посмотрел на напарника.
- Именно... Но, Ник, их же уже лет двести никто не видел! Они не существуют, - оборотень покачал головой, украдкой смотря на профессора, но тот похоже так и не доехал о чём говорят сыщики.
- Что такое? Кто был в нашей лаборатории? - подал голос профессор, как бы подтверждая мысли Зигмунда.
- Ага, но тогда зачем было вынимать пинцет из трупа? - Ник скрестил руки на груди, понятное дело, Валентину Всеволодовичу сыщик не доверял.
Тут зазвонил телефон Ника. Следователь вынул свой "КийF2313" и нажал на вызов. Он в течение нескольких секунд слушал голос в трубке, потом сказал: "спасибо" и нажал отбой.
- Ну и? - профессор и оборотень уставились на отрешённое лицо сыщика.
- Криминалисты закончили с обследованием лаборатории, - сказал Ник, всё так же уставившись в одну точку, вернее в середину книжного шкафа. Эта толстая книга посередине... какая-то странная. Да.
- Ничего не нашли? - Зиг повёл бровью и убрал планшет во внутренний карман куртки.
- Только пару ниток от швов, - усмехнулся Котов и взъерошил давно нестриженую шевелюру, - и никаких отпечатков или отблесков ауры, - молодой мужчина взглянул друга, а потом на ушлого профессора. Зигмунд криво улыбнулся.
- А тест на принадлежность к какому-нибудь дому или... ведь нити были в теле трупа...
- Да, я не спорю, - улыбнулся Николай, - но вы забываете, что кто похищен - мы и так знаем.
- А-а-а... - зав-кафедрой не мог поверить, что следователи уже уходят, не мог поверить своему счастью.
- Спасибо за сотрудничество, до свидания! - улыбнулся оборотень и быстро отрастил клыки, чтобы вредный старикашка не побежал выяснять, что он такого пропустил. Они итак выяснили, что этот человечишка не причастен к их делу, а то, что он приторговывает органами людей на Теневом Рынке - это уже другая история.
Парк города был тих, спокоен, а эта скамейка ещё и находилась рядом с маленьким, но довольно быстрым ручьём, так что друзья могли спокойно поговорить именно здесь, ну почистить свои продымлённые лёгкие хоть немного.
- Воскресающая? Неужели у нас в городе? - Зигмунд достал пачку сигарет и вынул одну. - Я думал, что они не существуют...
- Похоже, что существуют... - Николай устало потёр ладонями лицо и откинулся назад на скамейке, - интересно, что привело такую вот воскрешающую сюда? И главное, кто её нашёл?
- Ясное дело, что наш Хамелеон и он не просто активизировался, тут явно что-то важное, - Зиг закурил и тоже откинулся на спинку скамейки. - Ну, мы хотя бы знаем, как она выглядит и в чём сбежала, шефа ты оповестил, так что...
- И кого ты обманываешь? - Ник обернулся к другу и раздражённо начал перечислять. - От одежды она избавилась, внешность поменять не проблема, три дня эта девица не будет оставлять ни отпечатков пальцев, ни следов ауры, ни даже частичек кожи, чтобы мы могли определить её принадлежность к какому-либо дому. Она - Призрак. И у неё куча шансов свалить из Олигора. Остаётся только та девчонка из квартиры... и записка. Всё.
- Даа, не густо, - оборотень снова затянулся. Сигареты на него действовали успокаивающе.
- Стоп! Призрак... помнишь вора с такой же кличкой? - Котов задумчиво нахмурил брови, почему-то в голове что-то щёлкнуло и мысли стали накручиваться друг на друга, как клубок.
- Ну да, его так и не поймали, нашли какую-то девицу в предполагаемой квартире и дело с концом... Кажись, это дело двадцать лет назад закрыли.... Громкая была заваруша! Да-а-а, помнишь, нас учили на этом деле, чтобы не прогореть? А чего ты спрашиваешь?
- Догадайся. - Ник взял сигарету из пачки у друга и тоже закурил.
Зигмунд нахмурился, но потом его брови поползли наверх.
- Точно! Труп-то исчез!
- Ага, - Котов улыбнулся, может и его любимое дело времён его ученичества под крылом великого и неповторимого Отро-Фосфата чем-то им поможет, - что-то мне подсказывает, что та девушка будет очень похожа на Сурьму Муравьетти-Аэр-За.
Глава 3.
Встречи и приезды.
Олигор был красив в свете фонарей главных улиц и маленьких точек звёзд. В сущности, он был хорошим городом, просто Олигор запутался, как беспризорный ребёнок и в каждом видел врага. Почти каждом. Одна девушка, курящая на крыше одного из домов, приглянулась этому провинциальному сейчас и столичному когда-то городу. Серые глаза глядели вдаль, куда-то за горизонт, где только что исчез последний луч солнца. Худая фигура, драные джинсы, футболка, что почти не согревала в этот осенний вечер... Вдруг подул тёплый ветер и ласково погладил по голове девушку, она как-то грустно улыбнулась и прошептала одними губами: "спасибо". С городами и призраками она общалась ласково и даже нежно, в отличие от представителей "разумных" рас ни первые, ни вторые её не предавали. Ветер задул сильнее и стал играть чёрными локонами, чистыми и пушистыми сейчас. Сероглазка пробралась сегодня в чужую квартиру, пока дома никого не было, и привела себя в порядок.
В одной семье белых магов жила совершенно не похожая на них девочка, она любила ходить по кладбищам, дружила с зомби, играла в карты с местными призраками на пароли от сокровищниц местных дворянских семей, и ни кто не мог найти на юную Добронегу управы. Всё бы так и продолжилось, если бы девушка однажды не подслушала один разговор. И тогда завертелось, закружилось! Внезапно умирающий священнослужитель, его воскрешение, в наказание отправка в Академию Светлой и Тёмной Материй и не куда-нибудь, а с определением в группу трудновоспитуемых магов! Тайны, интриги, расследования! И всё это из-за какой-то пары фраз? Да ну? ЧЕРНОВИК.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.