Хамелеон - [6]
- Кто учит... этих... бездарей... идиотов... хортов... выкидышей... зомби... - повторяла она, шипя от боли. Ранки на теле моментально заживали, но похоже девушке было больно, поэтому настроение становилось с каждым выдёргиванием кривого шва всё хуже, а ругательства в адрес "студентов" всё изощрённее. Наконец работа по "приведению себя в порядок" была закончена и остроухая оглядела последний раз себя в зеркале. На неё уверенно и оценочно с зеркальной глади смотрела хрупкая блондинка с выразительными тёмно-голубыми глазами насыщенного оттенка, как раз такого, когда голубой цвет переходит в синий. Средний рост, точёная фигурка, длинные пальчики на руках с аккуратными ноготками, почти исчезнувшие шрамики от швов и надреза, что пришлось сделать, чтобы достать пинцет, маленький носик, остренькие кончики ушек озорно двигаются среди пушистых локонов. Причёска у девушки была новомодной, короткая стрижка, немного приподнятые кончики прядей на затылке, а спереди две длинные прядки в виде чёлки.
- Кажется всё, - произнесла девушка, - осталось найти одежду... - несостоявшаяся убитая взяла со стола толстую иголку и подошла к шкафчикам студентов. Вскрывала она замки с лёгкостью и даже изяществом. Заклинания убирала так же, иногда приговаривая, хорошая защита или "это самая бездарная защита, что я видела". Наконец, в одном из последних она нашла сменный спортивный костюм и заляпанный чем-то красным халат (нетрудно догадаться, чем).
Одевшись и не найдя даже самой захудалой пары тапочек или сапог представительница эльфийской национальности красиво, а главное быстро взломала дверь лаборатории, после чего исчезла в коридорах замка. За отпечатки и ауру она не боялась: в первые три дня после "воскресения" ни того, ни другого у неё не наблюдалось вообще.
* * *
- Как пропал?! Что?!!! Из закрытой лаборатории??!! - Николай рвал и метал, ходя по кабинету главы кафедры факультета некромагии. Старенький, кругленький как колобок маг был бледен как мел, но не стоило расстраиваться, не первый и не последний раз он терпел истерики представителей расследования. Ну и прокуренность своего кабинета тоже. Хотя привыкнуть так и не смог... и вот сейчас ушлый и боящийся одновременно профессор думал, как бы побыстрее спровадить нерадивых следователей куда подальше из его университета. Век бы их не видел, если бы не договор с советом старейшин! - Как он мог исчезнуть?! Вы что, оставили дверь открытой!!! - бушевал между тем разозлившийся не на шутку Котов.
- Нет, простите, господин следователь, но... замки были все на месте, как будто бы их никто и не вскрывал... только... - больше страха, тогда может и проскочит... думал Валентин Всеволодович, продолжая прятаться за столом с огромным монитором (даже пододвинул на середину стола, чтобы лучше прятаться было).
- Что "только"...? - тут же насторожился Зиг. Зав-кафедрой стукнул себя по лбу, это ж надо было так проколоться! Теперь точно ещё часа два не уйдут! А студентам ещё заниматься в этой лаборатории. И угораздило же труп девушки исчезнуть так не вовремя. - Что "только", говорите! - глаза Зига блеснули жёлтым для пущего эффекта, Валентин Всеволодович промокнул плешивый лоб салфеточкой.
- Только... - бледный глава кафедры некромагов даже заикаться стал, - пропал спортивный к-к-к-костюм одного из аспир-р-рантов и хал-л-л-ат... стар-р-рый...
- Почему раньше молчали? - следователь буквально навис над пухленьким, метр со шляпой, старичком-магом. Кажется у того в роду были даже гномы, но характер некромагу явно достался от кого-то из мелкой нечисти. Скорее всего от леших или домовых, ведь так пугаться и пытаться одновременно искать выгоду могут только такие. - Мы думали... это неважно... и...
- ... не сообщили, - закончил за пожилого мага Ник и прикрыл ладонью глаза. Остальных членов семьи Муравьетти-Аэр-За уже начали требовать родственники для "нормального" упокоения, единственное, что удалось выбить шефу сыщика, так это разрешение подержать труп девушки немного дольше, чем останки её родителей. И вот... важная улика исчезает из закрытой лаборатории вместе с одеждой из закрытого шкафчика в городе, где орудует маньяк без определённой личности и ауры.
- И это всё? - спросил Зиг спустя полминуты, что-то при этом обдумывая и занося в мини-планшет пометки.
- Да..аа...
- Нет, не всё, ваша аура, - профессор невольно поморщился при этом варварском обозначении энергетических полей вокруг живых существ, он воспринимал только одно слово - био-поле, - просто пестрит об этом... - Котов устало потёр виски, всё же тяжело пробивать защиту кабинета зав-кафедры некромагии.
- Ладно, - вздохнул сердито Валентин Всеволодович, - я скажу, но вы сразу же уйдёте! - старичок уселся в кресло и выразительно скрестил руки на груди.
- Говорите, - Ник устало вздохнул. Зиг только закатил глаза, он уже хотел припугнуть этого скользкого типа, но напарник его остановил взглядом, мол, не надо, у нас итак достаточно информации о его делишках. О да! Зигмунд улыбнулся всего лишь краешком губ, но всё равно кончики клыков выглянули из-под верхней губы, пожилой некромаг дёрнулся и заговорил... быстро-быстро.
В одной семье белых магов жила совершенно не похожая на них девочка, она любила ходить по кладбищам, дружила с зомби, играла в карты с местными призраками на пароли от сокровищниц местных дворянских семей, и ни кто не мог найти на юную Добронегу управы. Всё бы так и продолжилось, если бы девушка однажды не подслушала один разговор. И тогда завертелось, закружилось! Внезапно умирающий священнослужитель, его воскрешение, в наказание отправка в Академию Светлой и Тёмной Материй и не куда-нибудь, а с определением в группу трудновоспитуемых магов! Тайны, интриги, расследования! И всё это из-за какой-то пары фраз? Да ну? ЧЕРНОВИК.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.