Гюго - [22]
Виктор слушает рассказы отца. Потоком плывут воспоминания. Кажется, будто под крышей мирного белого домика встают, клубятся, движутся какие-то гигантские тени, слышится дробь барабанов, цоканье копыт. Неведомые, страшные дороги войны, рвы, полные трупов, крепостные стены под ударами ядер, блистающие наполеоновские орлы над смятенной Европой. И еще раньше… Вглубь… К истокам этой славы, этого героизма воинов. Молодой Брутус шагает в рядах республиканской армии. Враги со всех сторон. Кровавая предательская война в лесах Бретани. Французские аристократы на английские деньги вооружали отряды мятежников… Они натравливали французов против французов, выполняя волю иноземцев. А теперь тем же самым эмигрантам страна должна заплатить миллиард франков. Об этом гласят все газеты.
Есть о чем задуматься. Живая история с ее страшными парадоксами, с ее взлетами и безднами…
Куда же, к каким берегам несут теперь Францию волны истории?
В мае должно состояться торжественное коронование Карла X в Реймсе. Виктор Гюго приглашен на это зрелище.
Дорога из Парижа в Реймс посыпана песком. Масса экипажей, фиакров, карет катится по ней. Виктор жадно вдыхает воздух окрестных полей, все новые и новые дали открываются перед ним. Новые краски. Как они нужны поэту! И как он давно не путешествовал, кажется, со времени поездки в Испанию вместе с матерью! Теперь он будет каждое лето устраивать себе каникулы и путешествовать,
Он мысленно переносится в Блуа, Адель осталась там с его отцом.
Складывается стихотворение «Путешествие». А рядом с этой лирической темой возникает другая — гордая и сумрачная, навеянная мыслями о переломах истории, тема Наполеона. «Два острова»: Корсика и Святая Елена. Гюго напишет цикл стихов об этой необычайной трагической судьбе человека и об исторических судьбах народа.
Карета катится по ровной дороге. Реймс уже близко. Кругом поля Франции. Рощи. Пастбища. Ветряные мельницы машут крыльями. Кажется, будто они приветствуют путешественников.
Гюго обращается к спутнику:
— Шарль, нравятся вам эти мельницы?
— Мне больше всего нравится козырной король, — отвечает Нодье, не поворачивая головы. Он превратил свою фетровую шляпу в некое подобие карточного столика и всю дорогу играет в экарте с приятелем-художником.
Виктору даже немного жалко, что путешествие кончается.
На следующее утро Гюго и Нодье стоят под сводами Реймского собора. Все происходящее перед их глазами напоминает помпезное театральное действо. Строгие готические своды не гармонируют с гигантской, пестро размалеванной декорацией, навешенной в честь коронования на внутренние стены собора.
И внизу и на галереях теснятся массы разряженных людей. Перья, шпаги, золото. Шеи вытянуты, глаза устремлены к трону. Виденье старины — небесно-голубые камзолы, бархатные башмаки на высоких каблуках.
Появляется король со свитой, а навстречу ему шествует архиепископ тоже со свитой. Король падает ниц перед архиепископом. Начинается ритуал коронования.
Складывая торжественные строфы новой оды, Гюго не испытывает подъема чувств. Зачем эта декорация в соборе? И для чего нужно было королю вытягиваться у ног духовной особы?
Представление окончено. Можно пойти осмотреть город. В Реймсе много замечательных памятников старинной архитектуры.
В то же лето Гюго и Нодье решили предпринять еще одно путешествие, теперь уже вместе с женами и детьми. Но откуда взять денег? Без презренного металла мечты о поездке, увы, не превратятся в реальность. Нодье нашел выход: они заключат договор с издателем на книгу «Поэтическое и живописное путешествие на Монблан» и потребуют задаток.
Аванс получен. Кареты наняты. Дидина спит к люльке. Она прекрасно переносит дорогу. Две кареты едут рядом, чтобы пассажирам удобнее было разговаривать. По дороге в Швейцарию друзья навестят поэта Ламартина в его замке Сан Пуан. Они встретили его в Реймсе на короновании, и Ламартин взял с них слово, что они приедут к нему и гости.
Гюго высоко ценит талант Ламартина и дорожит его дружбой.
Еще в 1820 году, когда появился первый сборник Ламартина «Поэтические размышления», Гюго приветствовал его восторженной статьей. «Вот, наконец, творения настоящего поэта, вот, наконец, стихи, полные истинной поэзии!» — писал он. В стихах Ламартина Гюго привлекала лирическая напевность, свежесть красок, мастерство стиха, во многом выходящего за рамки стеснительных канонов прошлого.
Певец уединенных раздумий, религиозных экстазов, тихих озер и старинных замков, Ламартин в отличие от Гюго чуждался больших общественных тем. Но этот сторонник старого режима в политике не был приверженцем старых литературных порядков, и Гюго видел в нем соратника в предстоящей борьбе за обновление литературы.
Потомок обедневшего дворянского рода, Ламартин был глубоко привязан к своему старому поместью и проводил в нем большую часть года. В зимние месяцы он наезжал в Париж, и Гюго часто встречался с ним. А теперь друзья увидят, наконец, и замок поэта, не раз воспетый им в прекрасных стихах.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.