Густав Маннергейм за 90 минут - [12]

«Отец финской независимости»

Встреча с Финляндией

18 декабря 1917 года генерал-лейтенант русской армии Карл Густав Маннергейм прибыл в Гельсингфорс— столицу вот уже 12 дней как независимой Финляндии. Он был в штатском костюме, раздобытом в Петрограде. Его сопровождал денщик — улан Карпатьев, который прошел с ним через всю Первой мировую войну и однажды даже спас генералу жизнь, а теперь последовал за своим господином в чужую страну (и ни разу не упомянул о нем впоследствии Маннергейм в своих героических мемуарах!).

Мало кто знал или помнил генерала на его родине после почти 30-летнего отсутствия. Маннергейм отправился к своей сестре Софи, которая работала старшей сестрой милосердия в Хирургическом госпитале и была главой всей гильдии сестер милосердия Финляндии. Софи радостно встретила своего младшего брата. Из всей многодетной семьи Маннергеймов только Софи поддерживала с Густавом родственные связи. Остальные братья и сестры так и не простили ему общение с отцом, который обрек их на нищету и позор, сбежав из семьи с любовницей.

Софи подробно доложила генералу расстановку сил в независимой Финляндии. Оценив ситуацию, Маннергейм пришел к выводу, что и его родине не избежать революционной заразы. Во-первых, слишком близко располагался очаг революции — Петроград. Во-вторых, в самой стране находились инфицированные бунтарским духом русские военные части. Как только в Петрограде власть перешла в руки большевиков, в Финляндии активизировались революционные силы. Еще 20 октября Совет профсоюзов выступил с заявлением, призывавшим рабочих создавать «гвардию порядка» для самообороны и на случай возможных происшествий. А вскоре после этого фракция социал-демократов в парламенте и профсоюзы образовали Центральный рабочий совет, который должен был действовать в качестве высшего исполнительного революционного органа. 13 ноября Совет объявил всеобщую забастовку, а «гвардия порядка» вооружалась полным ходом и именовалась уже Красной гвардией. Ее полностью поддерживали русские части, общая численность которых в январе 1918 года составляла приблизительно 40 тысяч человек. Руководил этой армадой Совет солдатских депутатов, обосновавшийся в Выборге.

Уж кому-кому, а Маннергейму, на глазах которого рухнула Российская монархия, который чудом вырвался из горнила русской революции, не нужно было долго размышлять над сложившейся ситуацией. Он и не размышлял. Вся ненависть и обида, накопившиеся в его душе за последние два года, когда он потерял все — и друзей, и положение в обществе, и карьеру, на которую положил 30 лет жизни и почти все свое здоровье, сосредоточились на одном зле — революции. Нет, он не допустит, чтобы это зло поглотило теперь и его родину, последнее убежище. Он очистит свою страну от скверны, а затем спасет и Россию! Вот такой план вызрел в опаленной душе оскорбленного генерала, и он немедленно приступил к его осуществлению.

Первым делом Маннергейм снова выехал в Петроград. Убедившись, что в России по-прежнему нет и намека на достойное сопротивление большевикам, он связался с главой французской военной миссии генералом Нисселем и попросил его предоставить Финляндии военное снаряжение из французских складов в Мурманске. Французский генерал обещал телеграфировать в Париж и ответ передать через своего представителя в Гельсингфорсе. Маннергейм поспешил обратно в Финляндию. Теперь ему предстояло выяснить, какие силы он сможет противопоставить Красной гвардии.

Состоянием мобилизационной готовности в Финляндии занимался Военный комитет, который регулярно собирался в Гельсингфорсе. Комитет состоял из офицеров распущенной финской армии. 7 января 1918 года Маннергейм был принят в состав Комитета, и в тот же день сенат признал Комитет государственным органом, что придало ему официальный статус. Для начала Маннергейм попросил предоставить ему всю информацию об имеющихся у Комитета войсках. Картина оказалась неутешительной. Из кадровых военных в наличие имелся только 27-й егерский батальон, состоящий из 1800 финских добровольцев и проходивший обучение в Германии. Маннергейм решил, что с его помощью можно решить самый острый вопрос: обеспечить будущую армию командным составом. Личный состав можно было набрать из отрядов оборонительной гвардии или так называемых шюцкоров, организацией которых вот уже несколько лет занимался Военный комитет.

Определив для себя диспозицию и дальнейший план действий, Маннергейм явился на заседание Военного комитета. На повестке дня был вопрос, связанный с сообщением командира одного из отрядов шюцкора. Он хотел занять береговой форт русских и захватить их склад оружия. Предложение было встречено молчанием. После томительной паузы постановили отложить решение острого вопроса до следующего заседания. Затем перешли к обсуждению каких-то второстепенных, по мнению генерала, вопросов. К концу заседания Маннергейм уже сделал для себя вывод, что данный орган не способен проводить работу по организации сопротивления. Как только председатель объявил о закрытии заседания, Маннергейм взял слово и объявил, что намерен выйти из комитета, так как тот всем ходом заседания доказал свое бессилие. И посоветовал всем членам незамедлительно перебраться на север страны, где их хотя бы не смогут задержать красные.