Грюнвальдский бой, или Славяне и немцы. Исторический роман-хроника - [79]

Шрифт
Интервал

Пока Витовт говорил, лицо его оживилось румянцем, глаза сверкали, он был прекрасен. Тромба остановился, он заслушался пламенной речью великого князя. Одушевление охватило и Ягайлу.

— Пиши! — крикнул он подканцлеру, — что я клянусь святым Станиславом вывести в поле всю мою рать, всю, сколько даст мне моё государство, а если не хватит скарба королевского, клянусь заложить все мои регалии и все маетности и владения королевские!

— Я, со своей стороны, обещаю и клянусь привлечь к общему святому делу подвластных мне и вольных князей на Литве и Жмуди.

— Клянусь вызвать от всех дворов королевских всю служивую шляхту, клянусь из собственных моих земель королевских доставить три тысячи подвод с конями и упряжью и отлить на королевских заводах в Медведицах пятьдесят бомбард, — говорил Ягайло, всё более и более воодушевляясь.

— Клянусь привлечь к общему делу моего зятя, великого князя московского Василия, князей Смоленских, Псков и Новгород, — заявил Витовт.

— Я пошлю послов к чехам, к волохам и в Венгрию, они не смеют отказать мне в помощи, — не уступал Ягайло[73].

— Вот мой договор с кипчакским царём-султаном Саладином, сыном Тохтамыша: по первому моему слову он обязан привести 30 000 всадников! — как последнюю карту выложил Витовт.

— Клянусь испросить благословение святейшего отца Папы, если бы даже мне это стоило годового дохода с копей Велички, — горячился Ягайло[74]. — Благословение святейшего отца Папы! — повторил он и перекрестился, — это верная победа над врагом.

— Аминь! — произнёс Витовт.

— Аминь! — повторили король и пан Тромба.

— Куда собирать войско и когда поход? — спросил Витовт.

— Думаю, лучше всего мне идти на Гнезно и Варшаву, а литовцам на Гродно.

— Я бы предложил Плоцк на Висле. Оттуда можно направить удар куда угодно!

— Что верно, то верно, — проговорил Ягайло, — наша цель — нанести удар в самое сердце рыцарства. В Мариенбург. Но постой, как мы перебросим войско через Вислу? Ты знаешь, сегодня глубины три локтя, завтра двух пядей нет, а пойдут дожди выше Кракова, ни на лодке, ни в пароме.

— Прежде чем решиться на этот путь, я советовался с людьми знающими. Псковские плотники, искусники в мостовом деле, берутся навести мост на Висле!

— Как, мост через Вислу? — в изумлении воскликнул Ягайло.

Пан Тромба тоже с изумлением посмотрел на великого князя, словно желая узнать не шутит ли он — так невероятна казалась ему мысль о построении моста через Вислу.

— Обещают построить мост, если леса, железа и народа будет вволю, — совершенно спокойно отвечал Витовт, — и я им вполне доверяю!

— Твоё дело, брат и друг, — промолвил Ягайло, — ты опытнее меня в делах воинских, быть по-твоему.

— Дозволь слово молвить, — сказал с поклоном подканцлер.

— Говори! — разрешил Витовт.

— Я знаю место близ Плоцка, лучше и не надо для большого лагеря.

— Уж не Червенск ли? — спросил Витовт.

— Так, государь. И стан крепкий, и Висла под рукою, и бор, и пойменные луга, сена довольно!

— Я о Червенске и думал, так и пиши: сойтись под Червенском.

— Когда встреча? — спросил Ягайло.

— За неделю до Петрова дня жди меня, буду!

— Так поздно?! — воскликнул король, — да до этого времени крыжаки успеют отвоевать у меня полкоролевства!

— Не надо, чтобы немцы догадывались о нашем союзе, пусть они думают, что мы съехались для охоты на зубров и диких оленей, — сказал Витовт.

— Ох, мой родной, — вздохнул Ягайло, — хитры эти шельмы немчины, всюду у них шиши да послухи[75]. Что ни примешь в королевскую службу немца, наверно изменник, а поди посмотри как в бой — даже со своими лезет, словно вепрь дикий. А глядь, сам из-под полы в Мариенбург обо всём доносит. На грош заслужит, а на целую копу грошей изменит. Все немцы таковы отныне и вовеки!

— Что ж, пусть будет так. Да кто же нам мешает завести то же и в ордене? Сколько из этой нищей братии имеется в Пруссах да около Мариенбурга? Ты только шепни епископу Куявскому, он дело это устроит, через него и донесения получать будешь. Когда я жил у рыцарей, он мне сам первый предлагал устроить этот вечный надзор.

— Быть не может?! Сам епископ?

— Ну да, не ладит он с великим магистром, дважды до Авиньона их споры доходили, ну, а уж с новым магистром — словно кошка с собакой! Если хочешь, я спишусь.

— Через кого же? — спросил Ягайло. — А очень просто, через слепого певца-лирника, он то по Литве бродит, то в пруссы идёт, поёт про старых князей, будит в сердцах литовцев чувство любви к отчизне!

— Прекрасно, пусть в таком случае пересылает все сведения пограничному архиепископу Гнезненскому — он верный слуга короны польской и мой духовник. Но всё-таки, что мне делать, если рыцари дознаются и объявят мне войну, ведь это будет разорение края! — сказал король.

— Раньше половины собачьего месяца /июня/ я не могу ни сам выступить, ни ожидать татар. Следовательно, до этого времени поручи своим панам-советникам тянуть дело с рыцарями, иди на суд об Дрезденке к соседним монархам, к императору, к королю венгерскому, ко мне, наконец.

— Постой, дело Дрезденки решённое! — воскликнул Ягайло, — я поклялся моими священными реликвиями, что без Дрезденки не хочу короны польской!


Рекомендуем почитать
Сердце Льва

В романе Амирана и Валентины Перельман продолжается развитие идей таких шедевров классики как «Божественная комедия» Данте, «Фауст» Гете, «Мастер и Маргарита» Булгакова.Первая книга трилогии «На переломе» – это оригинальная попытка осмысления влияния перемен эпохи крушения Советского Союза на картину миру главных героев.Каждый роман трилогии посвящен своему отрезку времени: цивилизационному излому в результате бума XX века, осмыслению новых реалий XXI века, попытке прогноза развития человечества за горизонтом современности.Роман написан легким ироничным языком.


Тени минувшего

Евгений Севастьянович Шумигорский (1857–1920) — русский историк. Окончил историко-филологический факультет Харьковского университета. Был преподавателем русского языка и словесности, истории и географии в учебных заведениях Воронежа, а затем Санкт-Петербурга. Позднее состоял чиновником особых поручений в ведомстве учреждений императрицы Марии.В книгу «Тени минувшего» вошли исторические повести и рассказы: «Вольтерьянец», «Богиня Разума в России», «Старые «действа», «Завещание императора Павла», «Невольный преступник», «Роман принцессы Иеверской», «Старая фрейлина», «Христова невеста», «Внук Петра Великого».Издание 1915 года, приведено к современной орфографии.


Вершины и пропасти

Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.


Богиня маленьких побед

Удивительная история любви и самопожертвования. Монументальное полотно о жизни Курта Гёделя, гениального математика и философа науки.Дебютный роман писательницы Янник Гранек моментально стал бестселлером во Франции и покорил сердца миллионов читателей во всем мире.Молодая исследовательница Энн Рот приезжает в пансионат для пожилых людей с целью добыть архивы Курта Гёделя, одного из самых удивительных и необычных математиков двадцатого века. Архивы ученого находятся у Адель, вдовы Гёделя. Но из-за ее упрямства и грубости сокровище, предоставляющее собой наследие всего человечества, недоступно для изучения.Однако Адель не выгоняет Энн.


Известный гражданин Плюшкин

«…Далеко ушел Федя Плюшкин, даже до Порховского уезда, и однажды вернулся с таким барышом, что сам не поверил. Уже в старости, известный не только в России, но даже в Европе, Федор Михайлович переживал тогдашнюю выручку:– Семьдесят семь копеек… кто бы мог подумать? Маменька как увидела, так и села. Вот праздник-то был! Поели мы сытно, а потом комедию даром смотрели… Это ли не жизнь?Торговля – дело наживное, только знай, чего покупателю требуется, и через три годочка коробейник Федя Плюшкин имел уже сто рублей…».


Престол и монастырь

В книгу вошли исторические романы Петра Полежаева «Престол и монастырь», «Лопухинское дело» и Евгения Карновича «На высоте и на доле».Романы «Престол и монастырь» и «На высоте и на доле» рассказывают о борьбе за трон царевны Софьи Алексеевны после смерти царя Федора Алексеевича. Показаны стрелецкие бунты, судьбы известных исторических личностей — царевны Софьи Алексеевны, юного Петра и других.Роман «Лопухинское дело» рассказывает об известном историческом факте: заговоре группы придворных во главе с лейб-медиком Лестоком, поддерживаемых французским посланником при дворе императрицы Елизаветы Петровны, против российского вице-канцлера Александра Петровича Бестужева с целью его свержения и изменения направленности российской внешней политики.