Грязь, пот и слезы - [36]

Предоставленные самим себе, мы пробираемся по темному подземелью, ползем по лабиринтам, состоящим из узких проходов всего три фута высотой.

Мы наполовину погружаемся в воду и грязь. Я ползу все дальше и дальше, нащупывая дорогу вытянутыми руками. Как только я добираюсь до очередного люка, откуда сквозь щели проникает слабый свет, тут же слышится топот тяжелых армейских ботинок по металлической крышке.

– Дальше! Вперед! – кричит инструктор. – Быстрее!

Спецназовцам нельзя бояться тесного замкнутого пространства – ведь во время выполнения задания они могут оказаться и в таких условиях, а потому должны обладать умением обуздывать свои эмоции, научиться их контролировать.

Если тебе это не по силам, то лучше, чтобы это выяснилось сейчас, до того, как тебя допустят к отбору.

Наконец нам разрешили вылезти из этих крысиных нор – тяжело дыша, мы еле стояли на дрожавших ногах. Но нам приказывают еще раз пройти десантноштурмовую полосу.

Такие нагрузки даются затем, чтобы инструкторы подметили слабые стороны каждого из нас: проявил ли ты настойчивость, упорство, умение владеть собой в критические моменты.

Но и после этого нам не дали отдохнуть.

Нас привели к громоздкой и тяжелой артиллерийской пушке, застрявшей в грязи на середине поля.

– Вытащить ее, ребята, живо!

Ухватившись за трос, мы изо всех сил стараемся вытянуть пушку, и вскоре колеса начинают медленно поворачиваться.

– Мы скажем, когда остановиться… И если вы остановитесь раньше, будете отчислены…

Офицеры-инструкторы редко повышают на нас голос, обычно только молча наблюдают – смотрят, в состоянии ли мы без понуканий выполнять задание с полной самоотдачей. В этом и заключается их принцип отбора.

– Вы должны сами себя подстегивать – если будете работать вразвалку, сами себя подведете, это понятно?

Это было понятно, но очень трудно, хотя лично мне все это нравилось.

Такая зависимость от самого себя почему-то придавала сил.

Большей части бывших солдат, с которыми я встречался на отборе, самодисциплины явно недоставало. Они привыкли к тому, что сержанты постоянно подгоняют их своими окриками.

Но в САС были иные требования, и те, кто не умел выполнять задачу самостоятельно, не дожидаясь окрика, вскоре выпадали из списка.

Ты должен был сам себя подстегивать, даже если находишься один. И как я быстро понял, в САС всегда приходилось «еще чуть-чуть поднажать».

Наконец наступили сумерки, и мы спустились вниз, к ангару. День был длинным и тяжелым, я раскатал свой спальный мешок на бетонном полу и мгновенно уснул.

Было еще темно, когда снаружи донеслись крики капралов. Я поспешно оделся. В 5:50 я взвалил на спину тяжеленный рюкзак и, едва передвигая ноги, вышел под еще темное небо. Снаружи было заметно холоднее, чем в сыром ангаре.

Я вышел на построение на пять минут раньше, полностью готовый.

Нам уже объяснили, что, если приказано быть на построении в 6:00, значит, мы должны явиться в 5:55. Опоздаешь на минуту – получишь предупреждение. Еще одно опоздание – и тебя отчислят.

Мы кладем свои рюкзаки на весы – они показывают тридцать пять фунтов, это не считая экипировки, винтовки, запаса воды и еды. Все вместе было очень тяжело. (Тогда я еще не знал, что меня ожидало на следующий год, какой вес я буду таскать на спине!)

Всем батальоном мы быстро шли вперед, вскоре перешли на ускоренный темп, а потом пустились бежать по той же дороге вверх по холму.

Опять те же восемь миль – четыре круга по заросшему лесом холму, но на этот раз с полной выкладкой.

«Давай жми – один круг пройден – осталось еще три».

На половине второго круга мы потеряли несколько человек, они отстали, не смогли выдержать темп бега. Если заданная скорость бега и ноша оказались для них слишком тяжелыми, то для их же блага им лучше было сойти с тропы на этой стадии испытаний.

К третьему кругу я уже еле бежал, жадно хватая воздух открытым ртом, не в силах даже стереть пот с лица; острая боль в мышцах ног и в легких смела напрочь бодрый настрой и романтику преодоления трудностей.

«Давай, Беар, нажимай! Остался последний круг. Обидно терять все, чего достиг!»

Наконец я добрался до финиша и оглянулся назад. Наша группа сильно уменьшилась, позади едва брели отставшие ребята. Их отвели в сторону. Я не слышал, что им говорили, но вид у них был совершенно измученный и подавленный.

Их отправили собирать вещи.

Были отчислены еще восемь человек, но и я уже всерьез сомневался, смогу ли и дальше заставлять себя бороться.

И это были только предварительные испытания!

Что же будет во время самого отбора?

Глава 40

Прежде чем нас начнут по-настоящему обучать военным знаниям и умению солдата спецназа, нам предстояло пройти самый трудный, «горный» этап отбора.

Так САС отбирала из множества кандидатов самых достойных. На этом этапе проверялась способность кандидатов исполнять каждое задание в соответствии с установленными нормативами.

Специальные учения требуют серьезных затрат финансовых средств и времени, поэтому для САС нет смысла тратить эти ресурсы на людей, которые не обладают необходимыми моральными и физическими качествами.

Из этих соображений сначала производят отсеивание, а потом уже начинают обучать новобранцев.