Груз-500 (таежный детектив) - [61]

Или вот за день до прилета председателя, — продолжал Степан Васильевич, — меня срочно в доводочную вызвали. Я подумал, что, наверно, опять замочная автоматика полетела. Бегом туда. Оказывается, нет, с замками все в порядке. Главный хранитель золота открыл крышку в центре помещения, а там какое-то подземелье. Он показывает в дыру: «Нужно срочно туда свет провести». Нужно так нужно. Он поставил лестницу, я спустился, в темноте сделал замеры, вылез, провода подготовил, мужиков предупредил, чтобы за дизелем последили, и быстренько назад. Несмотря на темноту, все провода подсоединил хорошо и выключатель на видное место вывел. Думаю, дай-ка я лампочку вкручу, вдруг где-то не контачит, так и до пожара недалеко. И что вы думаете, как лампочка загорелась, я увидел, что на золоте стою. Меня чуть удар не хватил: золотое подземелье! Ноги подкосились, руки перестали слушаться, сам в полной растерянности в грязных сапогах посередине стою, а вокруг меня на полу золото всеми цветами переливается, а чуть выше десятки самородков лежат на черной материи. Волков подбежал и сверху кричит:

— Ну что, все сделал? Тогда быстренько-быстренько, Степан

Васильевич, покиньте наше помещение. А то сейчас плотник Кузьминский придет, будем два кедровых сруба заводить, размеры еще вчера сняли. А завтра председатель приедет принимать по акту золото, которое еще от Савченко осталось.

Я от волнения еле добрался до своего кутка. Ну, думаю, не зря дизель круглые сутки гоняю, толк есть. Хотя болота наши Беднотинские на вид непривлекательны, зато золота много хранят. Но о том, что я видел в доводочной, никому не сказал, да и Волков, прощаясь, палец к губам поднес, мол, смотри не болтай. Вам-то я как начальникам рассказываю, да и время уже прошло. Только вы ему все равно не говорите, что я вам тайну раскрыл.

А на днях я узнал, что за июль и август мне в бухгалтерии артели 0,75 трудодня поставили. За что ж такая немилость? Я к главному механику: «Вячеслав Константинович, как же так получилось? Ведь я уже много лет из Бреста через всю страну за трудоднем езжу». А он мне отвечает: «По моим рапортичкам у тебя трудодень, а в конторе артели правку сделали. Якобы много дней промприбор не работал». Ну а дизель-то день и ночь работает! У меня ведь не только промприбор, а еще и слесарня, токарня, столовая, холодильники, нефтебаза, освещение. Механик пожал плечами и на полигон быстренько ушел. Оказывается, всем мужикам участка трудодень урезали. И это при полном подземелье золота и кучи самородков! Да там его всем нам на пять лет вперед на зарплату хватит! Разве можно так артельщика бить по живому? Вот она где, душевная обида! Нельзя таких людей в конторе держать. И эта обида у каждого до сих пор кровью сочится, и, если бы меня после всего этого кто-нибудь попросил: «Степан Васильич, сделай хорошее кресало, чтоб этих бюрократов попугать как следует», — я бы за ночь такое отгрохал, чтоб и без бензина у них под ними земля горела.

6

Беднотинское золото

Ильичевка жила своей тихой жизнью. Особенно это стало заметно, когда закрылась шахта. В один день большинство жителей села стали безработными. Они и не пытались искать работу, жаловаться на руководство или что-то у кого-то просить. Все находились в одном положении, и это как-то успокаивало безработный сельский люд. Зато на собственных огородах царило оживление. Все, от малого до великого, с раннего утра занимались уборкой урожая. У сельчан единственная надежда была на те сотки земли, что лежали сразу за их домами, на картошку, капусту, огурцы. Все ждали, что вот-вот ситуация прояснится. При встречах мужики говорили между собой: «Ничего, зиму продержимся, а к весне, возможно, и по долгам получим, ведь уже скоро год, как зарплаты не было. Да и оборудование в шахте осталось. Если бы шахту под воду пускали, то все механизмы подняли бы на-гора, это ж столько миллионов под землей лежит. А коль пока не подняли, то, наверно, шахтенка скоро опять заработает. Сейчас потребители с деньгами появились, значит, трудное время пережили. Энергетики должны тогда рубильник включить. Да, надо за уголек браться».

В общем, жизнь не замирала. Как и раньше, работали магазины, кафе, почта, школа. Вечерами молодежь в клуб на дискотеку ходила. Танцы почти до утра. Тем более, что был, хоть и маленький, шахтерский духовой оркестр. Да тут еще и гости с горного участка «Соболиная Падь» в село зачастили. И все какое-то начальство, инженеры вместе с главным геологом. Они приезжали часам к десяти вечера на стареньком бортовом автомобиле, загоняли его подальше в кустарник и шли на танцы. Выпивали с местными парнями, ухаживали за девчатами. Только глубокой ночью возвращались на участок.

Они и посеяли слухи о богатствах Беднотинских болот. Кто поначалу говорил, что там оловянщики из Корсакова обо сновались, а кто убеждал, что мрамор добывают из Михеевской сопки. А оказывается, как авторитетно заявил сам «главный геолог» Савочкин, в той глухомани, где ни троп, ни дорог, а одни только черные, как уголь, торфяники и все залито затхлой водой, среди кочек и камышей золотишко нашли.