Грушевая поляна - [39]

– Да, – отвечает Лела.

– Сколько тебе лет?

– Восемнадцать.

– Где ты живешь? Я отвезу тебя домой.

– Поедем, я покажу.

Какое-то время они молчат.

– Что ты там потеряла? – наконец нарушает тишину водитель.

Мимо них, выпуская черный дым, с оглушительным шумом проезжает большой грузовик.

– Катались с приятелем, – отвечает Лела. – Он почему-то уехал и оставил меня одну.

– Губу тебе тоже приятель разбил? – спрашивает водитель, не глядя на Лелу.

Она смотрит на его профиль: у глаза и на виске залегли глубокие морщины.

Мужчина качает головой и больше ничего не говорит.

Лела смотрит в окно: ее утомили расспросы и не хочется ничего отвечать.

В сумерках они въезжают в город. Лела узнает свою улицу и, не доезжая до интерната, просит водителя остановить у подъезда одного из соседних домов.

– Спасибо, – говорит Лела и открывает дверь машины.

Мужчина окидывает взглядом двор: играют дети, на «бирже» стоят парни. Он словно пытается разглядеть что-то подозрительное, но ничего не замечает. Самый обычный двор, наступил вечер, на стены легли ажурные тени деревьев, с верхнего этажа какая-то женщина зовет сына: «Вахо! Вахо!»

– Ни с кем никуда не уезжай! Тысяча подонков ходит по свету, – произносит водитель.

Лела вылезает из машины и быстро заходит в подъезд, как будто живет в этом доме.

Перед сном Лела моется в бане. Эхо льющейся воды наводит на Лелу страх. Она возвращается в сторожку и видит в свете луны, что на кровати крепко спит Ираклий. Лела рассматривает его и думает, что правы американцы: у Ираклия нежное лицо и белая, почти прозрачная кожа. Ираклий мирно сопит. Лела садится на постель. Снимает обувь. Спиной отодвигает Ираклия к стене. Ираклий морщится и, не просыпаясь, прижимается к стене. Лела чувствует спиной его дыхание. Она вспоминает Кобу и пять лари в кармане. Пожилого водителя и его глаза в сеточке морщин. Пытается о чем-то думать, но не может собрать мысли воедино и вскоре сама засыпает.

На следующий день Лела идет в соседний дом. Во дворе в это время обычно пусто, начались летние каникулы, дети разъехались по дачам и деревням. Лишь несколько ребятишек сидят, пригорюнившись, за столом в тени, играют в карты. Неподалеку стоят на «бирже» соседские парни, среди них Коба и Годердзи, у которого скоро свадьба. Сосед Гоча моет свой автомобиль водой из шланга. Лела приближается к парням и встает напротив Кобы. Тот озадаченно смотрит на Лелу. Его соседи тоже глядят на нее с удивлением. Лела достает из кармана пять лари и протягивает Кобе. Он краснеет, не понимая, что Леле от него нужно.

– Забери свои деньги, мне они не нужны, – говорит Лела.

– Иди отсюда! – Коба сердито отмахивается от протянутой к нему руки, поворачивается спиной, но потом, не сдержавшись, оглядывается и цедит негромко, впившись в Лелу глазами: – Пошла вон!

Соседские парни смеются.

– Что происходит? Чего ей надо? – недоумевает Гоча.

– Э-э, давай сюда эти пять лари, если тебе не нужны, мне отдай, – смеется кто-то.

– На эти пять лари выеби свою бабушку, ясно? – Лела швыряет деньги Кобе под ноги.

Парни хохочут как сумасшедшие. Кто-то даже аплодирует. Один тип со щегольскими усиками и бородкой произносит с одобрением:

– Сагол!

– Коба, это ты от нас скрывал, да? – говорит сутулый парень в джинсовом жилете. – Вот такие у тебя проблемы?

– А ну, иди сюда… Я тебе задницу надеру! – орет Коба, бросается на Лелу, но соседи его перехватывают.

Лела направляется в сторону интерната.

– А ты и вправду дебилка! – вопит Коба.

Лела останавливается, поворачивается к Кобе.

– Чтобы я больше не видела на стоянке твою машину, а то расскажу Цицо, откуда взялись твои пять лари, и Фирузу расскажу, они устроят тебе за еблю с дебилами – на жопу сесть не сможешь! А эту свою бумажку отдай шлюхам вроде твоей матери.

– Э-э, девочка… – оскорбленно произносит какой-то парень. Голос у него мягкий, грудной.

Соседи держат Кобу, Гоча направляет на Лелу воду из шланга, но струя до Лелы не достает. Тогда парень в джинсовой жилетке наклоняется, подбирает с земли камешек, чтобы бросить Леле под ноги, но другой, с грудным голосом, его останавливает:

– Не надо, она же девушка.

Из одного окна выглядывает старик, из другого – какая-то женщина и, насупив брови, спрашивает, что случилось.

– Ничего, закрой окно! – выкрикивает парень с бородкой и усиками, и женщина (по всей видимости, его мать) недовольно скрывается в окне.

Перед тем как забрать машину со стоянки у интерната, Коба подкарауливает Лелу в сумерках на углу Керченской и бьет кулаком в лицо. Лела падает, а Коба пинает ее по спине и по животу. После чего уходит и навсегда пропадает из Лелиной жизни.

Глава восьмая

Наступает август. Время в интернате и так течет медленно, а теперь и вовсе замерло. Остановилось движение на улицах, даже ветер не веет, а уличные собаки стараются не шевелиться: лениво переползают вслед за перемещающимися тенями, сворачиваются в тени клубочком, уткнувшись носом в собственный бок, и раздумывают о своей бесцельной, безымянной, бездомной, безобразной и незарегистрированной жизни. Ливни не освежают. Выйти на улицу, особенно в полдень, немыслимо. С раннего утра солнце, поражающее и неумолимое, обжигает. Вот уже которую неделю этот раскаленный уголь безжалостно опаливает и высушивает эту часть земли. Почва полопалась, как корочка кекса, по раскаленной тверди снуют ржавого цвета муравьи – исступленно, точно под ногами у них огонь и они пытаются отыскать хоть какую-то щель, чтобы спрятаться от этой пытки.