Гроза пустошей - [25]
Хайки сходила к миске и дала каждому по одному печенью.
- "Вас ждет множество смертей", - прочитал Ястреб Джек, раздавив сухое тесто. - Ну, спорить не стану. Мое внутреннее чутье подсказывает то же самое.
- "Не ешь желтый песок. Не используй стиль тушкана. Небо не благоприятствует". Какого черта это значит?
Пиро начала опять рыть землю носком ботинка.
- Ты что, свое не откроешь?
- Ладно.
Хайки сжала печенье в кулаке, превратив его в пыль, облизала ладонь и размотала бумагу.
- "Лучше полюбить и потерять, чем полюбить и получить сифилис".
Мы с Джеком заржали - уж очень точно это подходило к ситуации. Хайки крепилась, но не выдержала и тоже посмеялась.
- Мы должны спереть эту миску, когда будем убегать, - заявила она.
Мне нравилось в Мастерской: интригующее сочетание милитаристской дисциплины и отсутствия типичной для таких кланов цели уничтожать все подряд. В воинственном консерватизме Рё было что-то, что трогало душу, хотя к мечам я равнодушен. Кто ж знал, что он такой засранец.
Под их воинским искусством скрывались последние технологии, деньги на которые механиндзя собирали явно не продажей риса, но в желании Рё устроить в Мастерской странную солянку из прошлого и будущего виделось нечто трогательное. Когда я работал простым ученым-историком в Новой Сативе, тоже читал про империи прошлого и разглядывал чудом сохранившиеся изображения с сильным желанием узнать больше. Это было еще до того, как я сбежал и стал вербовщиком.
Нам не запрещали ходить внутри лагеря, но стоило завернуть на улочку поменьше, как перед нами беззвучно возникал силуэт мечника, намекающий, что пора отправиться в места попроще. В сторону складов нас не пускали наотрез, так что хранилища Рё, о которых я так много слышал, просто так повидать не удалось.
Я решил, что зря раздражать механиндзя и вызывать подозрения не стоит, поэтому мы начали изображать готовящихся ко сну туристов, которые проявляют любопытство, но в пределах нормального. Машину я поставил так, чтобы можно было проехать мимо складов и покинуть Мастерскую со стороны, противоположной Кри, откуда приедут бензоманьяки. Сомневаюсь, что они будут тратить время на объезд.
Спустя полчаса в пустыне разнесся грохот от взрыва. Я увидел, как несколько механиндзя побежали к зданию, где жил Рё.
- Началось, - подытожил Ястреб Джек.
- Что случилось?
Я хватал несущихся мимо людей, отыгрывая беспокойство, но они только отмахивались. Грохот сменился ревом - и в небо взметнулся огненный хвост. Бензоманьяки въехали на окраину Мастерской.
Хайки стояла на полусогнутых и пыталась понять, куда ей бежать, а вот Ястреб Джек наоборот расслабился, будто готовился протечь сквозь события без потерь. Он снял снайперку с плеча и посмотрел сквозь прицел в конец улицы. Что касается механиндзя, то я ожидал хотя бы минимальной суматохи, но воины Рё действовали так, словно каждый день ожидали осады и даже радовались ей. Из глубины Мастерской раздался звучный грохот барабана, настраивающий на битву.
Рё выскользнул из жилища в сопровождении отряда мечников - и помчался в сторону шума, сверкая бело-золотыми одеждами. Сторожевые робобашни со скрежетом расчехляли свои ракеты, несколько из них полетели в сторону нападения, стремительно распарывая воздух. Над головами просвистели дроны, торопящиеся к месту действия. Я увидел половину машины, взлетевшей на воздух выше крыш, взрыв ракеты ее просто разорвал. Столкновение началось.
Рядом с нами пока было тихо. Маленькая площадь очистилась от людей, забегаловка опустела, и только один мечник на крыше продолжал с нескрываемым интересом следить, что мы сделаем.
Хайки волновалась. Она посмотрела на Джека в поисках помощи:
- Когда тебя поймали, ты говорил, что у них ничего не получится. Что обстоятельства сложатся таким образом, что ничего не выйдет. И что будет в этот раз? Тоже выскользнешь, будто жиром смазанный?
- Да, seguro[9], - Ястреб Джек посмотрел в небо, будто прикидывая шансы. - Но не могу сказать того же о вас. Боюсь, вам придется серьезно постараться, чтобы не попасть в переплет.
- Хватит болтать! Джек, мы садимся на тачку и сваливаем в ужасе, как и полагается головорезам вроде нас при виде войн кланов, - я побежал к машине. - Мимо склада.
Мы запрыгнули в тачку - и я нажал на газ. Мечник не препятствовал нам, но продолжил следовать за машиной по крышам. Он перемещался по ним, словно тень, так что я периодически терял его из виду. Проклятье!
- Я могу его отвлечь, - предложила Хайки. - Или задержать. Но тогда он поймет, что мы воры.
Тут что-то громыхнуло так, что у меня заложило уши.
В конце улицы, выходящей на пустыню, темнота озарилась огненным гало. Робобашни продолжали сажать ракетами в невидимое мне пекло, невидимый барабан грохотал, задавая механиндзя нужный ритм, а бензоманьяки свирепо орали. Исход этого столкновения предвидеть было тяжело. Я бы не поставил на нефтяных психопатов ни гроша, если бы все воины Рё остались здесь, но изрядная их часть ночевала в Тринсе, так что воображению оставалось, что заполнить.
Удивлен, что пиро вместо наемничества не присоединилась к бензоманьякам - те действовали в ее излюбленном стиле массового уничтожения. Мало того, что они являлись монополистами в продаже топлива, так еще и использовали его напоказ и крайне обильно, устраивая огненные шоу, гонки со взрывами, бои насмерть у горящих нефтяных вышек и концерты жуткой музыки, от которой перлись все подростки Стилпорта. На них включали гигантский усилитель, расшатывающий почвы плато.
В лагере еретиков лучшее развлечение – нарушение правил. Безбожники и бандиты совершают запретные чудеса и строят воздушный флот. Лагерь – пристанище налетчиков, колдунов и блудниц. Инквизитор Дрейк должен оказаться в самом пекле, чтобы понять, что в битве между дикими отступниками и Армадой выбор не так очевиден, как кажется издалека.
«Демон пустоты» – сборник непредсказуемых и жестких рассказов от автора темного фэнтези «Отступник». Поэт прибывает в живой город, чтобы его укротить. Рапунцель сбегает из башни, мечтая стать пиратом. Шпион, ворующий секреты, зачарован желанием не быть человеком, а циничный продавец душ ранен встречей с давно забытыми чувствами. Это приключения, полные мрачной силы и одержимости – искусством, целью, убийством, сожалением, любовью или пустотой.
Кто они — Дети Лезвия? Мы бы назвали их убийцами. Но они не такие, как мы, и им нет дела до нас, людей, — им чужда и не интересна наша мораль. Они называют себя художниками Смерти, они рисуют зловещие картины гибели, а имена их сродни проклятью. Наши и жизнь, и смерть — лишь краски для их полотен. Но по иронии судьбы, именно одна из них, гордая и жестокая Ра, в смутное время станет защитником людей, которых прежде так презирала…Перед вами — черно-белая сага об абсолютном одиночестве в мире, где есть лишь долг и красота — красота убийства, как её понимают Дети Лезвия.
В послевоенном мире, который окончательно погрузился в вирт, их осталось четверо — четверо людей, полных безумия и непредсказуемых планов, способных рисковать ради самых дерзких идей. Бродяга-радиоэлектроник, повернутый на ретро-музыке. Трикстер, работавший и священником, и мясником. Рыжеволосая женщина из корпорации с опасными мечтами. Джокер, бесстрастный и отчаянно красивый.Они встретились, хотя не должны были, и в ответ мир опрокинулся. Всего лишь четыре человека из мертвого города, которым суждено совершить революцию.
Автор данной книги – монах, долгое время являлся священнослужителем РПЦ в различных её епархиях. Эта книга предназначена для думающих людей, ищущих ответы на самые главные вопросы, возникающие у человека. Человек, начинающий свой духовный путь – неизменно обратится за ответами к той или иной религии. Но чем глубже человек узнает суть своей религии, тем больше у него возникает «неудобных» вопросов, на которые ему не ответит ни один служитель религиозных культов.
В моих воспоминаниях по-прежнему зияют серьезные пробелы, а окружающий мир полон магии, загадок, обладателей высоких уровней и ужасающих чудес, но самое главное я себе уяснил. Нужно как можно быстрее восстановить былую мощь, ведь слишком много вокруг желающих слабого ограбить, поработить ну или просто сожрать. Однако для получения наилучших результатов к делу накопления могущества стоит подходить крайне осторожно, вдумчиво и придерживаясь здравого смысла даже несмотря на подталкивающее в спину божество, которому меня угораздило задолжать собственную душу.
Фрагменты рукописных «дневников телезрителя», которые Сергей Фомин вел всю жизнь, подобранные им самим за период с 1986 по 2000 год для «Апологии кнопки», однако окончательно подготовить ее к печати он не успел. Впрочем, у дневников и черновиков всегда особое обаяние и энергетика. «Апология кнопки. Записки у телевизора» — книга для всех, кто интересуется историей отечественного телевидения, теснейшим образом связанной с историей нашей страны.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Любовь вашей жизни чересчур идеальна? Приглядитесь к ней повнимательней. А то кто знает с кем вам приходится иметь дело.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)