— Не сниму, — услышал я в первый раз его голос. Его?!!! Мать его, это был ЕЕ голос!!!
— Опять баба! — едва не застонал я. — Так, давай проясним, ты же не собираешься за меня замуж, нет?
— Еще чего, ты не в моем вкусе, — фыркнула она, настороженно следя за моим посохом, которым я размахивал, стремясь унять нервы.
— Ну и отлично! — обрадовался я. — Можешь проваливать, не раздеваясь. Но условие прежнее. Если поймаю, так и быть, убивать не буду-выпорю и отправлю подальше, но уже без одежды.
— Сильным себя возомнил?! — взвилась она, — Сейчас ты почувствуешь всю силу гнева неба!!! — пафосно закончила она. И вскинув руки, стала читать какое-то заклинание. Я с интересом наблюдал за ней, потому как ее пляски были мне непонятны. Хотя, некоторые пассы, которые она делала при прочтении, выглядели весьма фривольно. Да и задницей она крутила прикольно.
Наконец, когда я порядком устал ждать и собрался было уже свалить, небо над нами стремительно потемнело и с него упали…. пара дождевых капель.
— И это и есть твое сильно-могучее колдунство? — недоверчиво спросил я.
— Отвали! — огрызнулась она, откуда-то доставая огромную книгу и начиная ее листать. Глядя на этот талмуд, я понял выражение «Груз знаний». Помимо того, что книга была большой, она явно была и очень тяжелой. Но незнакомку это, по-видимому, совершенно не смущало.
— Так, ага, а вот тут я неправильно пальцы сложила, а тут…, а, нет, тут все правильно… — бормотала она, погрузившись в чтение
— Ну, не очень-то и хотелось… — устав ждать, проговорил я, стремительно уносясь от нее в небо. Но в последний момент все же тормознул и из шалости попросил небо о сильном дожде на ее голову. Просто попросил, добавив в просьбу чуть эфира. Но кто ж знал, что оно мне ответит?!!!
Резко громыхнуло, и разразился сильнейший ливень. Я тут же поспешил убраться от него подальше, но успел услышать ее гневный вопль, обращенный в мою спину.
Женщины, по моему стойкому убеждению, делятся на три категории, когда накосячат…
Первая — и самая многочисленная — когда она не совсем виновата, но все-таки ощущает свою вину… У неё автоматически виноват мужик, потому что так проще, чем искать истинного виновника.
Вторая — это виновата она, но признаваться в этом не хочется, поэтому все равно — виноват мужик. Доводы она подберет соответствующие, так что готовьтесь сразу признать вину. Так будет проще, да и проживете дольше.
Ну и третья, самая страшная. Когда виновата она, а мужика, чтобы его обвинить в своей ошибке, рядом нет. Тогда у нее становятся виноватыми все- медведи в Сибири, ураган в Тихом океане, рыбки наркобарона в Мексике. И горе вам, если в этот момент вы появитесь в зоне ее внимания. Лучше сразу вешайтесь, ибо наказание будет страшным. И умрете вы лютой смертью, так и не поняв, за что.
Есть еще одна, редчайшая категория женщин, которая признает, что виновата сама и при этом не сваливает свою вину на другого. Но такие занесены в Красную книгу и принадлежат к вымирающему виду.
Судя по крику, что раздался на поляне, эта девица принадлежала к третьей категории, поэтому стоило убираться как можно дальше, врубив форсаж. Что я, собственно, и проделал, ускорившись до предела, старательно заметая за собой эфирный след.
Я на тебе никогда не женюсь,
Я лучше съем перед загсом свой паспорт,
Я улечу, убегу, испарюсь,
Но на тебе ни за что не женюсь…
Напевал я, возвращаясь к месту своей стоянки. По пути мне встретилась стая птиц, что двигалась странным строем, похожим на тот, что показывали в фильмах о войне… Четко выделялась центральная группа, остальные делились пополам — одна часть летела выше, а другая ниже. Причем, мой путь пересекался как раз с центральной.
— Насрете на голову, прибью, — угрожающе подумал я, приближаясь к ним.
— Тронешь — насрем на голову! — прочитал я в ответном взгляде вожака.
Уважительно кивнув друг другу, мы разошлись краями. Все-таки животные в этом мире странные. Хотя и интересные, ага.
Приземлившись возле своей палатки, я растянулся на траве. Надо бы умыться, но мне что-то лень. Чуть позже слетаю к озеру и помоюсь. А пока надо чего-нибудь схарчить. Но жара убивала, и даже есть особо не хотелось, что для меня было редкостью.
Поэтому я, напрягшись и полыхнув эфиром, создал себе… мороженое. Шоколадное!!! С орешками!!! Ух, вкуснотень!
— Привет, — голос, раздавшийся у меня за спиной, подкинул меня метра на три в воздух. От неожиданности я подавился мороженым и закашлялся.
— Отлично прыгаешь, а выше сможешь? — ехидно поинтересовался все тот же голос. Протерев глаза от выступивших слез, я увидел мелкую девчуху лет двенадцати, в странном воздушном платье без рукавов, по которому пробегали легкие голубые волны эфира.
— Могу, а зачем? — успокоился я и, усевшись поудобней, принялся доедать мороженое. Удивляться происходящему сил не было, поэтому я, забив на все, хомячил в одну морду.
— Так весело же, — довольно улыбнулась она. — А я тебя знаю, ты бог, только не местный, не из нашего мира.
Резко приблизившись ко мне, она закружилась вокруг меня, как юла.
— Ух, какой ты интересный!!! А это что? А это куда? — принялась она теребить мою одежду с заинтересованной моськой.
