Гретхен - [143]
Довольно долго простояла Гретхен у окна, но так и не смогла осуществить задуманное. Она действительно хотела так поступить! Но рука, сжимавшая коробку, как будто одеревенела. Эта рука крепко прижимала коробку к животу и не желала шевелиться. Гретхен отошла от окна и поставила коробку на полку – тут вредная рука почему-то снова ожила!
Вскоре нежданно-негаданно явилась мама, у которой в этот день после работы обычно был психологический тренинг. Она сказала, что у нее разболелась голова, и потому нет сил идти на занятия, и ужинать она тоже не будет.
Прихватив две газеты, она отправилась к себе в комнату и закрыла дверь, подав ясный знак домочадцам: «Мне нужен покой, тревожить только в крайнем случае!»
Гансик и Гретхен с уважением отнеслись к этому маминому желанию, но Магде, вернувшейся с продленного дня, было совершенно плевать на все запреты. Она ввалилась к маме в комнату, плюхнулась к ней на кровать и принялась громко и визгливо докладывать ей о крупной ссоре с одной «противной-препротивной-наипротивнейшей» одноклассницей.
Гретхен попыталась выманить Магду из маминой комнаты:
– Пойдем сыграем в дурака!
– Я тебе что, младенец – в дурака играть?! – возмутилась Магда. – В бридж согласна, а так – нет!
Гретхен совсем не разбиралась в сложных правилах бриджа, и потому ей пришлось отказаться. Тогда она решила закинуть другую приманку:
– Хочешь, приготовим что-нибудь вкусненькое? Вот что скажешь, то и сделаем!
– Я ем только маринованную мини-кукрузу! Забыла, что ли? Она в банках! Чего там готовить! – прокричала Магда.
– Ладно, пусть побудет у меня! – проговорила мама. – С ней даже легче, отвлекает!
– Я же говорю! От меня одна польза! – взвизгнула Магда и дружески ткнула маму кулаком в живот.
Гретхен не могла понять, как орущая без конца Магда может отвлекать от головной боли, но безропотно приняла к сведению эту мамину версию и отправилась в кухню готовить ужин в одиночестве. Она решила сделать гуляш. Гуляш – любимое блюдо и папы, и Гансика.
Гретхен как раз резала лук, когда в прихожей зазвонил телефон. Она подбежала к телефону, сняла трубку и сказала:
– Закмайер, слушаю вас!
Она несколько раз повторила «Закмайер» и «Алло, кто говорит?», но никто не отозвался. Гретхен повесила трубку и вернулась в кухню резать лук. Когда она приступила к нарезке мяса, телефон зазвонил во второй раз. И опять тишина. В третий раз телефон зазвонил, когда Гретхен жарила лук. Всего за то время, пока она занималась гуляшом, телефон звонил семь раз, и все семь раз никто не подавал голоса. Хотя на другом конце провода точно кто-то был, в этом Гретхен была совершенно уверена! Во всяком случае, она ясно слышала, как этот кто-то кладет трубку.
Потом два раза к телефону подходил Гансик. Он сказал, что различил музыку на заднем плане. И такое странное покашливание.
На десятом звонке Гретхен только-только начала накрывать на стол. Гансик в это время был у себя в комнате, занимался своей коллекцией.
– Не пойду, хоть застрелите! – пробормотала Гретхен, раскладывая приборы.
«Может, этот придурок наконец отстанет, если никто трубку не возьмет!» – подумала она.
После длиннющей серии звонков Гретхен услышала мамин голос:
– Закмайер, слушаю вас!
Полагая, что телефонный хулиган и с мамой будет играть в молчанку, Гретхен особо не прислушивалась к тому, что происходит в коридоре, как тут в гостиную влетела Магда и сообщила:
– Мама ругается на него! Ого-го-го как ругается!
– Не поможет! – сказала Гретхен. – Такие типы только радуются, если им удается вывести людей из себя!
– Это не «такой тип», это мамин знакомый! – объявила Магда.
– Не сочиняй! – Гретхен недоверчиво покачала головой.
– Я правду говорю! – заверещала Магда. – Просто мама не хочет, чтобы мы знали! – Магда потянула Гретхен за край футболки. – Ведь если мама ему говорит, что лучше он ей завтра все расскажет и что не надо никого оскорблять, так, значит, она знакома с ним? Верно? И к тому же выходит, что он не немой!
Гретхен вышла в коридор. Не на цыпочках, конечно, но все же стараясь не особо шуметь. Мамы в коридоре не было. И телефона на его привычном месте тоже не было. Гретхен проследила, куда тянется шнур. Он тянулся до самого туалета, а потом исчезал под дверью. Дверь в туалет была заперта. Мама спряталась от своих отпрысков подальше – настолько, насколько позволял десятиметровый шнур. Теперь она сидела в туалете с телефоном!
Магда прокралась за Гретхен в коридор и проводила ее до самого туалета. Тут она показала на дверь и прошептала:
– Это чтобы мы не слышали, что она ему говорит!
Гретхен чувствовала, что самым правильным сейчас было бы сгрести Магду в охапку и уйти с ней отсюда. Мама, в конце концов, имеет полное право разговаривать по телефону без помех и без подслушивания. Неважно с кем. Но и Гретхен не всегда действовала сообразно своим нравственным принципам. Особенно тогда, когда была в растерянности и хотела ясности. Она осталась стоять перед туалетом вместе с Магдой. Из-за двери донеслось:
– Прекрати пить и ложись спать! Ты уже и так лыка не вяжешь! Завтра утром я к тебе загляну. Но только при условии, что ты перестанешь мне названивать!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автобиографическая книга воспоминаний лауреата Международной премии имени Астрид Линдгрен — австрийской писательницы Кристине Нёстлингер «Лети, майский жук!» вошла в ряд выдающихся произведении детской литературы конца XX века. Она повествует о последних неделях великой войны через призму впечатлений маленькой героини, в роли которой выступает автор.
В обыкновенном немецком городке жил-был совершенно обыкновенный мальчик. Он ходил в школу, ухаживал за самой красивой девочкой в классе, мечтал иметь настоящего друга и немного боялся собак. Звали его Викто́р-Эмануэ́ль. Имя своё Виктор-Эмануэль считал дурацким и невыразительным. Тогда решил он стать Лоллипопом – так назывались зелёные мятные леденцы на палочке. Однажды, совершенно случайно, Лоллипоп обнаружил вот что: если обсосать этот леденец так, что тот становился тонюсеньким и прозрачным, словно стёклышко, и посмотреть сквозь него, – могут происходить необыкновенные вещи, даже исполняться желания! Но пользоваться этим волшебством можно только в крайних и самых трудных случаях, а уж таких-то у Лоллипопа набралось немало…
По воле автора этой книги вы перенесетесь в современную Австрию, в дом, где проживает семейство Хогельманов. Вместе с членами семьи, по началу расколовшейся на два непримиримых лагеря, вы переживете немало увлекательных приключений, познакомитесь с подземным карликовым народом куми-орцами и со зловредным, свергнутым с трона владыкой Куми-Ории — Огурцарем. В живых, достоверно описываемых событиях, происходящих дома и в школе, вы, может быть, узнаете и свои важные, требующие неотложного решения проблемы.
САМО СОБОЙ, ни Карли, ни Ани, ни тем более Шустрику вовсе не хочется «разводиться» с папой! Только этих троих ни о чем не спросили. Детей ВООБЩЕ редко спрашивают. А зря!Пятнадцатилетняя Карли, тринадцатилетний Ани и даже малыш Шустрик понимают гораздо больше, чем может показаться взрослым, по-своему оценивают воцарившийся в их жизни хаос и пытаются разобраться с родительскими и собственными проблемами.Кристине Нёстлингер, известнейшая австрийская писательница, лауреат премий А. Линдгрен и Х. К. Андерсена, позволила детям высказаться.
В этой книге классика детской австрийской литературы Кристине Нёстлингер вас ждёт новая порция рассказов про Франца, которому уже целых восемь лет. Как и все дети, Франц просто обожает каникулы, ведь на них можно делать всё что захочешь. Франц даже не знает, какие каникулы ему нравятся больше всего: зимние, летние, пасхальные или карнавальные (да, в Австрии есть даже такие).Летние каникулы самые длинные. Франц почти целый месяц проводит с родителями, а в остальное время за ним кто-нибудь приглядывает: то тётя Бетти, то бабушка, то няня Лилли… Но вдруг выяснилось, что в этот раз у всех неотложные дела и за Францем совсем некому присмотреть.