Грешные желания - [79]

Лицо Джеймса исказилось от омерзения.

— Она и чертова шофера загипнотизировала. Он все готов был сделать ради нее. Господи, когда этому придет конец! — Джеймс отпустил руку сестры, и девушка, громко плача, упала на оба колена. Мать, ломая руки, склонилась над ней. — Все эти невежественные служанки! Приучают их к этой пакости с самой колыбели! Ну как, скажите, с этим бороться? — горько вопрошал он.

Габи онемела от изумления. Эмоциональное напряжение последних суток и так выбило ее из сил, а теперь еще это шокирующее открытие. Что они вообще от нее хотят?!

— Пилар обуяла ненависть, — сказал Джеймс. — Она любила американца, а тот бросил ее, разорвал помолвку. Какова обида! — он грубо толкнул коленом заливавшуюся слезами девушку. — Теперь она ненавидит американцев. Всех! Узнав, что я послал тебе цветы, Пилар возненавидела и тебя! Она преследовала тебя на машине, втянув в это дело шофера, лелеяла свою ненависть, творила заклятия и занималась прочей гадостью, возомнив себя жрицей сантерии! — Он шагнул вперед, нависая над сестрой. — Мне следовало удавить ее, когда я впервые поймал ее на этом занятии!

— О Джеймс, не надо! — сеньора Санта-Марин кинулась к нему, бросив на Габи умоляющий взгляд. — Мисс Кольер, прошу вас, простите мою дочь. Мы причинили вам столько волнений. Мой сын страшно корит себя за это. Ах, поймете ли вы? Мы все в отчаянии!

Габи испугалась, что эта красивая женщина сейчас тоже упадет на свои изящные колени.

— О нет, — поспешно сказала она, — то есть я, разумеется, понимаю…

— Я отправлю ее к психиатру, — заявил Джеймс, перекрикивая истерические причитания сестры. — Если потребуется, я собственноручно привлеку ее к ответственности.

Габи поморщилась. Вся эта сцена тяготила ее. Молодая женщина совершила ужасную глупость. Габи вполне верила в их отчаянное состояние. Поведение ее посетителей ясно указывало на это.

— По-моему, в этом нет никакой необходимости, — возразила Габи. — Я вполне допускаю, что после того, как с тобой плохо обошлись, можно возненавидеть всех людей, которые…

— Только не говори мне, что прощаешь ее, — перебил Джеймс резким голосом.

— Ну а почему бы и нет? — В конце концов, ничего страшного не случилось, подумала она. По крайней мере, ничего, что бы она не могла пережить! Габи даже испытывала облегчение, что в сан-терии у нее дома виновата эта обманутая и жаждущая мести девушка, а не кто-нибудь другой. — Знаешь, я понимаю, какие чувства она могла питать ко мне.

Сестра Джеймса подняла заплаканное угрюмое лицо.

— Я не нуждаюсь в вашем прощении.

Дверь больничной палаты открылась. На пороге появился один из солдат патрульной службы штата, привлеченный шумом, доносившимся из палаты Габи. Рядом с ним стоял Додд Брикел.

Стоило Додду заметить Джеймса Санта-Марина, как он тут же проник в комнату.

— Что, черт возьми, вы здесь делаете? — потребовал он объяснений.

На мгновение соперники напряглись, не скрывая обоюдной неприязни.

— Джеймс, пожалуйста, — торопливо произнесла сеньора Санта-Марин.

Прежде чем отвернуться, Джеймс стрельнул в Габи взглядом из-под черных бровей. Но она успела заметить, что его цыганские глаза наполнены болью, а может быть, даже ненавистью.

Он натянуто кивнул темноволосой головой.

— Прошу извинить нас. — Никогда прежде Габи не видела этого мужественного красавца таким жестким. — Мы как раз собирались уходить.

Сеньора Санта-Марин на секунду задержалась, когда ее сын и дочь повернулись к двери.

— Спасибо, — прошептала она. Ее мягкий и теплый взгляд, в котором мелькнуло нечто загадочное, остановился на Габи. Затем и она удалилась.

Как только дверь закрылась за ними, Додд заключил Габи в объятия.

— Не выношу я их. Но эта компания, по крайней мере, говорит по-английски. Может, объяснишь мне, что произошло? — Не получив ответа, он нежно потрепал ее по спине. — Мышка, дорогая, очнись, я здесь. Все будет в порядке. Кошмар закончился.

Габи глубоко набрала воздух в легкие. Выражение лица Джеймса не оставляло ей надежды. Да, всему конец. Она оцепенела, погруженная в свои мысли. Только сейчас ей стало понятно, какое унижение пережила эта семья, как оскорблено было их достоинство, уязвлена непомерная гордость. Такие люди, как Санта-Марин, вряд ли когда-нибудь забудут это.

— Все будет в порядке, — повторила Габи, как эхо.

21

Каждый знает, нет ничего хуже середины сентября: жарко и томительно, к тому же — пик сезона ураганов. Даже южноамериканцы отправились восвояси. Однако на открытой веранде ресторана «Санди» на берегу Ки-Бискайн, несмотря на коричневато-багровые облака, закрывавшие небо, и изнурительную влажность воздуха, в час ленча было много посетителей.

— Мы могли бы перебраться в зал, где есть кондиционеры, — сказала Габи, подходя к Криссет.

Подруга поднялась из-за стола и обняла ее.

— В Майами положено париться снаружи на жаре. Бог мой, Габриэль, — проворковала она, удерживая ее на расстоянии вытянутой руки, — ты выглядишь фантастически. Черные муслиновые брючки! Золотые цепочки и жакет от Валентино!

Габи расплылась в улыбке.

— Рада, что ты приписала его Валентино, так как на самом деле жакет с распродажи Джордан Марша. Мне позвонили из магазина и пригласили прийти к ним. — Она запнулась, скользнув на свое место. — Ты знаешь, я теперь пользуюсь кое-какими льготами. Нет, я имею в виду не бесплатное обслуживание — это неэтично, а небольшие скидки при покупке. Мне звонят из магазинов, когда у них идет распродажа. Это очень кстати, потому что я по-прежнему зарабатываю не так уж много.